После схватки в урском питейном доме прошло девять дней. Креол и Шамшуддин, воодушевленные первой в своей жизни победой над другим магом, пребывали в приподнятом настроении. Конечно, Мешен'Руж-ах еще не полноценный маг, а ученик, но ученик более сильный и опытный, чем они двое.
Есть повод отпраздновать.
— Как думаешь, брат, что сказал бы учитель, если бы узнал об этом? — спросил Шамшуддин, поглаживая ягодицы пухленькой рабыни.
— Сказал бы, что мы никчемные выродки и нам просто невероятно повезло, — пожал плечами Креол.
— Думаю, ты прав. А что сказал бы твой почтенный отец?
— Сказал бы, что ему наплевать и у него есть дела поважнее, чем слушать наши бредни.
— Печально. А что сказал бы твой почтенный дед?
— А вот он сказал бы, что гордится мной и ожидает дальнейших свершений. Дедушка суров на расправу, но и на похвалу не скупится. Если есть за что хвалить, конечно.
Креол отправил в рот последнюю оливку и недовольно посмотрел на чашу. Кончились. И раб машет опахалом как-то лениво.
— Работай усерднее! — рявкнул ученик мага.
Темнокожий верзила начал махать немного быстрее.
Креол откинулся на подушках и уставился в потолок. Шамшуддин отвлекся от ласкания прелестей наложницы и посмотрел на побратима.
— Чем думаешь заняться сегодня, брат? — спросил он. — Опять пойдем в город? Или предпочитаешь потратить время на совершенствование в Искусстве?
— Не знаю, не решил еще… — лениво проворчал Креол.
В пиршественную залу тихо вошел дворцовый управляющий. Такой же раб, как все прочие, но пользующийся значительными привилегиями. Управляющий вправе распоряжаться казной, покупать и продавать других рабов, отдавать приказы страже.
Конечно, часть стражи — тоже рабы, но часть — свободные наемники. И эти две части постоянно приглядывают друг за другом. Вольные следят, чтобы рабы не взбунтовались, рабы следят, чтобы вольные не предали хозяина. Согласия между ними нет ни в чем, они постоянно враждуют.
— Молодой господин, погода портится, — встревожено произнес управляющий, наклоняясь к Креолу.
— Значит, в город сегодня не пойдем, — лениво произнес тот. — А как она портится?
— Песчаная буря, господин. С юго-запада надвигается песчаная буря.
— Разве они бывают в этом сезоне? — удивился Креол.
— Очень редко. И никогда — такой силы. Это очень странно, господин.
Креол поднялся на ноги и запустил пятерню в смоляную шевелюру. Пальцы сомкнулись, послышался тихий щелчок, и ученик мага неодобрительно уставился на крошечное пятнышко, испачкавшее ноготь.
— Вошь? — полюбопытствовал Шамшуддин.
— Она, проклятая… — пробурчал Креол. — И почему против них до сих пор не придумали никакого заклинания?
— Да что же тут можно придумать?
— Да мало ли что… Скажем, сделать кровь ядовитой стоит глотнуть — и сразу смерть.
— А ты сам-то не помрешь, если превратить кровь в яд?
— Можно зачаровать ее так, чтобы это было ядом только для паразитов…
— Хорошо придумал, брат, — усмехнулся Шамшуддин. — Но такого заклинания вроде бы нет. Может, ты сам его и составишь?
Креол неопределенно дернул плечами. Теорию составления заклинаний они с Шамшуддином уже изучили, но практика… Создание новых заклинаний — это едва ли не самая сложная часть Искусства. Ученику подобное не под силу, да и подмастерью тоже. Сумей составить новое заклинание — и Гильдия вручит тебе звание мастера.
— Потом подумаем, — махнул рукой Креол. — Пошли, посмотрим, что там с погодой.
— Может быть, ты один сходишь, брат? — предложил Шамшуддин. — А потом мне обо всем расскажешь.
Креол раздраженно посмотрел на рабыню, массирующую побратиму плечи. Молодой кушит жмурился, как священная кошка, греющаяся на солнце.
— Кингу с тобой, лежи дальше, — сплюнул Креол.
Невозмутимый раб тут же опустился на четвереньки, вытирая хозяйский плевок.
А снаружи и в самом деле неспокойно. Даже во внутреннем дворе, окруженном крепостными стенами, дует ветер, полный пыли и мелкого песка. А уж когда Креол прошел через галерею и оказался на открытом пространстве…
— Задница Нергала!.. — воскликнул ученик мага, прикрываясь руками.
Все небо затянулось желтой дымкой. Горизонт почернел, с юго-запада дует непереносимо горячий ветер. Бесчисленные песчинки секут кожу, словно ядовитые насекомые.