Особенно,... 
79 
— Ой, так они ж собирались! — воскликнула Люси — Да только передрались промеж себя. «А не изжарить ли нам ее с яблоком во рту? — говорили они. — Или, может, запечь в пирог?» — «В пирог! В пирог!» — взревела половина троллей. А остальные завопили: «Зажарить, зажарить!» Так что тролли набросились друг на друга с кулаками — и очень скоро все уже валялись на земле без чувств. А мимо как раз проходил папа — и нашел меня. Ну, то есть мой второй папа. Который сейчас не здесь.
Впервые за много недель Люси болтала без умолку. В роль принцессы девочка вошла с поразительной легкостью. Ну да, конечно, она же всю жизнь упражнялась… подумал про себя Джек. А Люси между тем подошла к королеве и доверчиво обняла ее за колени.
— Какое воображение! — подивилась Фрит. — Вижу, с тобой не соскучишься… Спасибо тебе, Торгиль. Это более чем щедрый подарок.
— Торгиль что-то буркнула в ответ и осталась на месте, неловко переминаясь с ноги на ногу. Изящные манеры в список ее достоинств, увы, не входили.
— Да? — королева вопросительно изогнула бровь.
— А можно мне… ну, то есть, не могла бы ты… не согласилась бы ты… я хочу стать берсерком — можно?
— Но ты же еще совсем ребенок! — нежно прощебетала Фрит. — И, воистину, тебе куда более пристали девичьи занятия — шить, ткать, стряпать…
Королева словно бы знала, как побольнее уколоть Торгиль. Девочка изо всех сил старалась сдержаться: аж побагровела от напряжения. Джек подозревал, что терпения ее хватит ненадолго.
— Великая королева, — вмешался Олаф. — Она — дитя Торгрима. Лучшего берсерка на свет еще не рождалось, а Торгиль унаследовала отцовский дух.
— Да право! — отозвалась Фрит довольно холодно. — Вот уж ни за что бы не подумала, что суровая воительница нацепит на себя такое женственное украшение, как это ожерелье из листьев..
«Ах вот, значит, куда она клонит, — подумал Джек. — Ей приглянулось ожерелье Торгиль».
— Торгиль, ни слова не говоря, расстегнула ожерелье и сунула его в руку Фрит. Джек видел: девочка глубоко задета.
— Мне эта штука на фиг не нужна, — неприветливо буркнула она — Мерзкая девчоночья дребедень.
— Ну, мне-то она будет в самый раз, — проворковала Фрит. — Спасибо, право, спасибо, я так тронута! А теперь можешь вернуться на свое место. Мне не терпится послушать хвалебную песнь в честь Олафа, и я не желаю ждать и минутой дольше.
Торгиль спустилась с возвышения и тяжело плюхнулась на скамью. Лицо ее побагровело от ярости. Олаф успокаивающе положил руку ей на плечо.
— Позже, моя валькирия, позже, — прошептал он.
От похвалы Торгиль отчасти смягчилась — но по-прежнему походила на грозовую тучу, битком набитую молниями. Она пожертвовала своим первым боевым трофеем и чудесным серебряным ожерельем в придачу, но в отряд Берсерков Королевы ее так и не взяли!
* * *
Джек окинул зал взглядом По меньшей мере лиц этак сто были обращены к нему, большинство из них — воины Ивара. Олаф пересадил за свой стол Древесную? Ногу и Эрика Красавчика и пригрозил, что шкуру с них спустит, ежели те вздумают трепать языками во время выступления. Оба даже сняли парадные шлемы, чтобы лучше слышать. Руна, мягко улыбаясь, уперся подбородком в арфу. Грядет час и его триумфа, хотя об этом никому не суждено узнать. Торгиль вся ушла в свою обиду, но, в конце-то концов, Джек пел не для нее.
Мальчик откашлялся. На королеву он старался не смотреть, однако всем своим существом ощущал ее присутствие «Ни в коем случае нельзя о ней думать», — напомнил себе Джек. По спине его словно провели ледяным пальцем. Он начал;
- Войсководители, внемлите слову
- О ратной доблести, о храбром Олафе.
- Силен и славен он, сеятель ужаса.
- Пиры горою в хоромах Олафа;
- Удачей отмечен владыка сокровищ;
- Волкоголовые зовут вождем его,
- Могильщики Одина другом кличут.
По мере того, как Джек пел, он воодушевлялся всё больше и больше. Он словно позабыл о слушателях.
И о королеве тоже позабыл. Жизненная сила мерцала и переливалась вокруг него, несмотря на кровавое содержание песни. А ведь притягивает жизненную силу не что иное, как величественная поэзия Руны, отстранение подумал Джек. Благодаря этой силе каждая строчка звучала прекраснее предыдущей, а голос певца — всё звучнее и глубже. Мальчик невзначай заметил, что один из могильщиков Одина, — ворон, стало быть, — угнездился на стропилах высоко под потолком. Это его слегка обеспокоило; впрочем, Джек тут же позабыл о птице.
79 
