Особенно,... 
108 
Рэй мельком взглянул на друзей, пытаясь определить, чувствуют ли они то же самое, но те не выглядели встревоженными это немного успокоило его самого. Впрочем, ненадолго.
Тропинка скользнула в рощицу и запетляла между деревьев. Здесь оказалось прохладно, но сухо. Земля была усыпана слоем прошлогодних побуревших листьев, сквозь которые пробивались тонкие травинки. Пахло грибами. В другое время и в другом настроении Рэй, быть может, даже поискал их, но сейчас ему хотелось как можно быстрее выйти отсюда.
За деревьями показалось новое открытое пространство — широкий луг, покрытый кочками, поросшими высокой, жесткой травой. Они торчали среди черных, вывернутых комьев земли. Словно кто-то вспахал эту пустошь и засеял лохматыми, уродливыми головами.
Рэй почувствовал, что от этих нехороших мыслей по спине снова пробежал холод. Как говорил магистр Хейон, «в некоторые моменты свое воображение нужно сдерживать, иначе оно заставит тебя увидеть юрга там, где его нет. И конечно же тот немедленно появится».
Впереди виднелось несколько темных низких строений. Они стояли, сбившись в кучу, словно стадо овец, и таращились на путников пустыми глазницами маленьких окон.
— На город это не похоже, — сказал Рэй друзьям, — но, может, мы здесь хотя бы дорогу туда узнаем.
Однако задавать вопросы было некому. Подойдя ближе, заклинатели увидели, что деревня заброшена, и, похоже, уже давно. Заборы покосились, трава росла между ступеней каждого крыльца, серый лишайник заползал на темные от времени деревянные стены, из дверных проемов смотрела черная пустота. Пара домов вообще развалилась, на одном не оказалось крыши.
Вокруг была разлита напряженная угроза. Она остужала теплый воздух и глушила все звуки мертвой тишиной.
— Не нравятся мне это место, — тихо сказал Рэй, озвучив наконец свою тревогу.
— А кому оно, по-твоему, понравится? — так же негромко спросил Гризли, оглядываясь.
— Кому-нибудь может, — неопределенно отозвался Сагюнаро, но уточнять не стал.
Они медленно пошли по пустой улице. Увидели заросший пруд, осыпавшийся колодец…
— Интересно, почему люди ушли отсюда? — спросил заклинатель, не ожидая ответа, и тут же резко повернулся, почувствовав какое-то движение сбоку.
Но это лишь качнулся на ветру наполовину оторванный ставень в одном из окон.
— Такие деревни иногда встречаются, — тихо ответил Гризли. — Некоторые выгорают из-за пожаров. Какие-то бросают из-за эпидемий. Неурожаи. Да мало ли что еще.
— Или особо сильные проклятия, — добавил Сагюнаро.
Тени от домов черными неровными квадратами лежали на земле, и наступать на них совершенно не хотелось. Заклинатель посмотрел наверх и только сейчас заметил, что солнечные лучи падают под другим углом — солнце перевалило на другую половину неба. Приближался вечер.
— А вроде недавно был полдень, — сказал Гризли, заметив его взгляд. — Сколько же мы тут бродим?
Рэй хотел ответить, что не меньше четырех часов, но промолчал, неожиданно услышав звук, долетевший с окраины деревни. Долгий скрип. Как будто от несмазанной калитки или вращающегося барабана колодца.
— Может, здесь и есть люди, — произнес Сагюнаро, и заклинатели поспешили вперед.
Дома закончились быстро. Еще несколько вросших в землю, покосившихся стен с провалившимися крышами, а за ними — пустырь, заросший высокой травой. Посреди него в землю были вкопаны два столба, с перекладины, прибитой на них сверху, спускались веревки, между ними привязана дощечка. Качели.
На ней, спиной к заклинателям, сидел ребенок, мальчик лет семи в серой рубашке и таких же штанах. И раскачивался, медленно, размеренно, не останавливаясь. Вперед-назад, вперед-назад. Каждый взмах сопровождался громким, натужным скрипом.
Рэй медленно пошел вперед. Высокая трава захлестывала колени, оплеталась вокруг ног, словно пыталась удержать на месте.
— Эй, — негромко позвал Гризли.
Качели замерли. Как маятник в часах, оставшихся в пустом, заброшенном доме. Скрип смолк.
Заклинатели приблизились. Теперь можно было рассмотреть давно не стриженный затылок мальчика, прореху на рукаве рубашки.
— Привет, — сказал Гризли весело и дружелюбно. — Ты здесь один?
И только тогда тот начал оборачиваться, так же медленно, как и качался. В какой-то миг Рэю показалось, что сейчас он увидит на месте лица ребенка что-то страшное или отвратительное. Провешенный нос, пустые глазницы или вообще белое пятно. Но он увидел обычную мальчишескую физиономию. И не успел обругать себя за излишнюю впечатлительность, как тот произнес:
108 
