Последние отзывы

  32  

– И часто аврал-то?

– Да, почти всегда! – тихо рассмеялась Зинаида. – А мужа и детей у меня нет, если ты хотел выяснить мое семейное положение.

– Хотел, – не стал скрывать заинтересованности Захар.

– Обычно таким заходом про наличие семьи барышни выясняют, вроде бы намеком, но далеко не тонким.

– А я не намеком, я прямиком, – усмехнулся Захар.

– Ну, тогда и я прямиком, – предупредила Зинаида. – У тебя, судя по тому, что ты рассказал, совсем уж жизнь не нормирована и дома ты не бываешь, как твоя семья с этим живет?

– Да уже никак. Развелись мы с Ириной.

– Мне жаль, – искренне посочувствовала Зинаида. – Извини.

– Да ничего страшного и трагичного. А сын в этом году заканчивает школу и приедет ко мне в Москву, поступать и жить.

На самом деле ничего страшного и трагичного. Так, бытовуха, разновидности банальной, подотряда житейской.

Захара всегда не было по совокупности отъездов по девять-десять месяцев в году. А куда денешься? Он выбрал себе такую работу!

Но Ирина не жаловалась, не роптала, в полной мере зная про такие мужские профессии, у нее отец тоже был нефтяником, и про вахты, трудности, и каким потом-кровью доставались деньги, она тоже знала. И полностью отдавала отчет, за кого вышла замуж, и реально представляя себе их будущую семейную жизнь.

Наверное, за эту мудрость, терпение, легкий, оптимистичный характер Захар и полюбил ее.

И откровенно удивлялся, когда мужики жаловались, что жены пилят, ругают за постоянное отсутствие дома, за то, что приходится тащить хозяйство и детей одной. Список претензий одинаков у всех женщин, живущих с хронически отсутствующими, загруженными работой мужьями.

Через год после свадьбы у них родился Никитка. Точная копия деда Игната, один в один, даже ямочка на щечке, когда он улыбался, была как у деда. А улыбался ребенок постоянно и крайне редко плакал, если хотел есть-пить, то требовал, издавая недовольные звуки.

Словом, мальчик был золотой!

А это начало девяностых! Какие памперсы? И пеленок-то не достать. Как-то сразу стало трудно жить – с продуктами, ценами да и заработками беда. Захар тогда вкалывал как каторжный, за любые сверхсверхурочные брался, за любую дополнительную работу. Через пару лет такой работы ему это аукнулось: что-то там надорвалось в организме, и, если бы не шаман, к которому его друзья полумертвого отвезли, наверняка так и помер неизвестно от чего. Но это другая история. Отдельная.

А тут еще на фоне резкого обнищания дети в городе стали повально болеть. Тогда две семьи – его и Иринина – собрались и решили: чай, дети не сироты обездоленные и не в поле обсевки, семьи имеют, справимся и все вместе поможем!

Иринку с Никиткой и мамой Захара отправили временно пожить к деду Захарию, подальше от болезней и продуктового дефицита. У деда хозяйство справное, серьезное, дом двухэтажный и электричество имеется, водопровода, правда, нет, но водоснабжение и канализационные отводы сделаны индивидуальные, они втроем – дед, отец и Захар – делали, и трубы прокладывали, и отстойник установили, так что в холодный деревянный туалет бегать не придется. И огород огромный, и куры-утки, и корова – полный достаток!

Иринины родители, Игнат Захарович остались в городе, зарабатывать на всех, и Захар, разумеется по своим командировкам и дополнительным работам.

Общеизвестно, что нет ничего более постоянного, чем временное, и предполагаемые полгодочка обернулись тремя годами разделенного проживания.

Квартирой своей Захар не пользовался, опломбировал, да так и стояла пустая. Думали поначалу сдавать, но за такие копейки, которые могли тогда заплатить люди, добавлять себе лишние проблемы не стали. Захар на все выходные и отпуска ехал сразу к деду, а если работал в городе, то жил у родителей.

А Никитка в дедовом доме, да на натуральном продукте не то что не болел, не чихнул ни разу, да и Ирина расцвела.

Три года промчались, как один день!

За работой непомерной, отсыпом, отдыхом и снова работой Захар ничего не замечал. Часто потом он пытался вспомнить, какие запоминающиеся события, ну, хоть что-то, за что бы зацепилась память, происходили в те три года – и ничего! Как в пропасть ухнули дни, месяцы, годы! Будто и не было его, не жил он их!

Переменилась жизнь, когда Ирине подруга предложила интересную работу, не совсем предложила, а порекомендовала ее на освободившееся место заведующей магазином одежды, в нововылупившейся коммерческой структуре.

  32