95 
— Вот черт! — выругался Густав. — Я головой стукнулся.
— Тише, — сказал Пилигрим, подошел и снял с его волос яичную скорлупу.
— Что это?! — вскричал великан.
— Это твои мозги, — пояснил Герман, — ты головой стукнулся, вот они от удара наружу и полезли.
— А черт! — опять выругался Густав, потом потрогал лоб, на котором наливалась синевой и стремительно росла великолепная шишка. — Да не-э-эт, — протянул он, — мозги на месте, вроде. Иначе как бы я думал?
— Они где-то рядом. — Пилигрим откинул яичную скорлупу.
— Мозги? — спросил Герман и рассмеялся.
— …и совсем недавно были здесь, — проигнорировав очередную глупую остроту, сказал Дуго, — ели яйца…
— А запивали их водой из лужи, — подсказал охотник.
— Двигаемся дальше, — скомандовал Дуго, — скорее! Задерживаться здесь нельзя.
— Ага, — подсказал Герман, — а не то они могут вернуться за своей яичной скорлупой.
— Послушай! — рассердился Пилигрим. — Я не возражаю, если хочешь, давай ты поведешь нас через район. Возьмешь на себя эту ответственность?
Следопыт покосился на растерянного Франца, на яростно стряхивающего с себя грязь Густава, подумал о том, что вряд ли у него будет хорошо на душе, если с кем-нибудь из них по его недосмотру случится что-то плохое, и неохотно сказал.
— Ладно, веди…
Вскоре они выбрались к одинокой стене — единственному, что осталось от превратившегося в руины многоэтажного здания. Стена, словно памятник давно ушедшей эпохе, возвышалась над низкими постройками. На ней чья-то рука намалевала черной краской огромный череп, заключенный в огненный круг, — знак клана Багажников.
— Красивая картинка, — оценил Густав. — Ты бы так нарисовал, а, Герман?
— Конечно, — ответил Герман, — я и лучше могу, только ленюсь все время… Мы на территории Багажников, — возвестил он, — художники, мать их! Развлекаются, черти! Веди же нас, славный Пилигрим — увлеченный истребитель миролюбивых кланов.
Дуго покосился на следопыта с осуждением, хотя уже успел привыкнуть к тому, что Герману часто изменяет вкус и шутки его порой просто отвратительны. Затем Пилигрим огляделся кругом и ткнул посохом вперед:
— Видите вон то здание, друзья мои, нам туда… Именно там начинается безопасный путь.
— Возможно, безопасный, — напомнил Герман, — но ручаться за это мы не можем.
— И все же мы пройдем там, — сказал Дуго.
За плотной пеленой дождя дом выглядел гигантским призраком, его расплывчатые очертания проступали сквозь летящие с неба капли холодной влаги и казались зыбкими, словно мираж.
— Район Багажников, — прошептал Франц, как заклинание, ему стало не по себе — все, что он знал о Багажниках, не внушало надежд на благополучный исход их затянувшегося путешествия.
— Не бойся, Франц, — сказал Дуго, — наш друг Герман несколько утрировал, когда рассказывал о Багажниках. На самом деле они парни свирепые, но с ними можно договориться или откупиться на худой конец. Главное, чтобы прежде, чем мы начнем разговор, они не нашпиговали нас стрелами и пулями.
Герман хмыкнул:
— Почему же против меня они всегда были настроены столь воинственно?
— Потому что у тебя лицо страшное, — сострил Густав и захохотал, крайне довольный тем, что ему удалось уесть самого главного «остряка» клана Ветродувов.
— А у тебя тупое, — огрызнулся Герман. — Не бойся, Франц, я уже придумал, как мы от них откупимся. Мы передадим им нашего великого шутника Густава, а заодно ловкого похитителя священных книг по имени Дуго. То-то они обрадуются!
— Ты всегда можешь «успокоить и вселить уверенность», Герман, — пробурчал Франц из-под капюшона.
— А ты в этом сомневался? — сказал следопыт, вставляя в арбалет обойму обычных болтов.
— Тише, — снова попросил Пилигрим, — или я не ручаюсь, что мы вообще когда-нибудь выберемся на безопасные территории.
— Безопасные? — переспросил Герман — Это ты про пустоши, что ли? Ну-ну. Первый раз слышу, чтобы пустоши были безопасными.
Дуго промолчал.
Через пятнадцать минут они вышли к узкому проулку, и здесь Пилигрим остановился. Дома в этой части города по большей части были невысокими и почти полностью разрушенными. До Последней войны этот район был одним из беднейших, теперь же трущобная часть Города превратилась в населенные только небольшим количеством Багажников серые руины. Проваленные кровли, изъеденные проказой старости стены, торчащие из стен куски металлоконструкций, сломанные оконные рамы, выбитые стекла. Куски каменной кладки валялись повсюду, целые груды строительного камня высились завалами, перебраться через которые было не так-то просто. В любой момент такая куча отработанного материала может прийти в движение и погребет под собой тех, кто отважится взбираться по ней.
95 
