15 
— Вы не бродяга, — отрезала Джессика, выпрямившись. Вместо ответа Франклин только пожал плечами. — Зачем тогда назвались бродягой?
— Это вы меня так окрестили. Я тут ни при чем.
— А вы меня не поправили.
— Поправлять — вас? — Франклин расхохотался. — «Ждите сколько влезет, но только не на земле Уинстонов», — передразнил он девушку. — Вы со вкусом изображали хозяйку поместья. Я подумал, что, если скажу поперек хоть слово, того и гляди угожу в тюрягу за нарушение границ частных владений.
Джессика вспыхнула до корней волос, но негодования в ней не поубавилось. Она воинственно выставила вперед подбородок.
— Тогда кто вы? И что вам понадобилось в «Форталесе»?
Франклин колебался. Можно, конечно, сказать Джессике правду, но инстинкт выживания, помогавший ему все эти годы, не позволил совершить подобную ошибку. Именно настороженная скрытность помогла ему не сломаться в приюте, а потом не погибнуть в джунглях Кореи… Есть здесь какая-то тайна. Иначе почему это Грегори так многозначительно на него поглядывает, почему Джессика так уклончиво говорит о своем положении в усадьбе?..
— Крэгг, я задала вопрос. Что вам здесь нужно?
Франклин завороженно глядел на собеседницу. В утреннем свете глаза ее отливали золотом, волосы переливались тысячей оттенков рыжего, каштанового, медового. Губы, не знающие помады, целомудренно поджатые, манили и предостерегали. Интересно, что она скажет, что сделает, если признаться: с тех пор как он, Франклин Крэгг, увидел ее впервые, ему хочется одного — заключить ее в объятия, уложить в траву, стереть с лица эту холодную надменность, сорвать мальчишеский костюм, скрывающий тело женщины…
Дьявольщина! — тряхнул горловой Франклин, отгоняя видение.
— Я уже объяснил, — грубо бросил он, взваливая мешок на плечи, и зашагал в конюшню. — Мне нужно поговорить с Гриффитом Уинстоном.
— О чем?
— Не ваше дело. — Франклин с размаху шмякнул мешок об пол.
— На этом ранчо все — мое дело.
— Помнится, давеча вы говорили иначе. Вы же не из Уинстонов, а?
— В «Форталесе» распоряжаюсь я, Крэгг. И зарубите это себе на носу!
Франклину потребовалась вся сила воли, чтобы не обернуться и не объяснить доступно надменной гордячке, что она вольна распоряжаться на ранчо сколько душе угодно, да только им вертеть не сумеет. Этой женщине нужно напомнить о том, что она — женщина, и Франклин с затаенной болью подумал, что ему такая возможность вряд ли представится. Ну что ж, тогда придется немного ее осадить.
— Рад за вас, — небрежно сказал он, — но мое дело к Гриффиту Уинстону не имеет отношения к «Форталесе». А теперь, мисс Меррилл, ежели допрос окончен, мне еще с мешками разобраться надо и денники почистить. Так что, если вы не возражаете…
— Денники? А как насчет лошадей?
— Что — насчет лошадей?
— Почему вы не работаете с ними?
— А вы спросите Грегори. Он не откажется вас просветить. — Франклин шагнул мимо девушки к выходу.
— Я сказала ему, что в лошадях вы здорово смыслите. — Джессика не отставала ни на шаг. — И старик знает, что у нас есть лошади, которым требуется опытная рука… Ой! — Не заметив валяющейся на земле лопаты, она споткнулась и едва устояла на ногах.
— Осторожно! — Франклин подхватил девушку под локти.
— Да я… Все в порядке.
Но Франклин не спешил разжимать рук. В полутьме конюшни глаза его сверкали, точно два кристалла. И в их изумрудных глубинах Джессика прочла то, отчего пульс ее участился, а сердце забилось где-то у самого горла.
— Я поговорю с ним, — пролепетала она. — С Грегори. Чтоб подыскал вам лучшее применение.
Губы Франклина изогнулись в улыбке — такой двусмысленной и опасной, что девушка задохнулась.
— Здорово. — Голос его звучал тихо и чуть хрипло. — Люблю, когда мне находят лучшее применение.
— Я… я про лошадей.
— Ну конечно! — И снова эта улыбка — неспешная, многозначительная и еще более тревожащая.
Джессика знала, что ее щеки пылают огнем, и сама себя ненавидела. Но еще большую ненависть внушал тип, заставивший ее покраснеть.
— Извольте отпустить меня!
— Леди до мозга костей, — заговорщицки прошептал Франклин. — Вот только мне в это не верится. Держу пари, бывают моменты, когда вы ведете себя не так, как положено истинной леди.
— Я никогда не пренебрегаю приличиями, — холодно отрезала Джессика.
15 
