124 
– Прежде всего, перестаньте так сильно переживать, а то с вашими нервами случится то же самое…
Некромант демонстративно взял из стоящей на столе вазы спелое красное яблоко и слегка ткнул его хрустящую, молодую кожицу магической иголкой. Плод начал быстро терять форму и цвет, пока не превратился в неаппетитный, сморщенный сухофрукт в лужице сочной жижи.
Пример был наглядным и явно впечатлил слушателя. Мартин выбросил яблоко, тщательно вытер мокрые руки о полы мантии и, загадочно улыбнувшись, точь-в-точь как Фламер, продолжил:
– У меня есть для вас готовое решение, но прежде чем приступить к его изложению, предлагаю перейти на «ты».
Дарк, усталый и замученный, в очередной раз кивнул головой, вызвав тем самым одобрительную улыбку мага.
– Я думаю, что ты, Дарк, совершил все, что мог, для достижения цели «вернуться на Родину», но, к сожалению, обстоятельства бывают сильнее нас, они делают невозможной реализацию наших желаний. В этом случае можно идти напролом и погибнуть, как пешка в чужой шахматной игре, или попытаться переосмыслить свою жизнь и поставить более реальную, достижимую цель.
– Мэтр, вы… ты о чем? – поправился Дарк.
– О тебе, конечно, разве не понятно? – склонил голову Мартин. – Я просто пытаюсь сэкономить наше время и наглядно разложить перед тобой суть вещей и событий по полочкам.
– Я не привык к умным разговорам и к ученым спорам, мне чаще приходилось общаться с грубыми солдатами, чем с учеными мужами, мэтр, – неуклюже пытался оправдать непонимание слов мага Дарк.
– Ничего страшного, тогда буду объяснять проще. Первый по важности и последний по очередности вопрос нашей беседы: «Что делать Дарку Аламезу в случае, если возвращение на Родину невозможно?» – Маг удрученно развел руками: – К сожалению, это так, я, по крайней мере, приемлемого варианта не вижу.
– Каков второй вопрос? – сухо спросил Дарк, пытаясь представить и смириться, что остаток жизни ему придется провести на чужбине.
– Я очень удивлен, что ты не задал этот вопрос сразу же, – разочарованно вскинул вверх брови Мартин. – Разве за последний месяц с тобой не происходило ничего особенного? Неужели ты ни разу не задумался над тем, почему ты тогда потерял сознание в Лесу, почему твоя кровь – смертельный яд для вампиров, а раны заживают с поразительной скоростью? Разве вереница этих необъяснимых событий не заставляет человека задать себе самый простой вопрос: «Что со мной происходит?»
– Конечно, я задавал его себе много раз и долго мучился, не находя ответа, но я не думал…
– Смогу, я смогу на него ответить! – резко перебил Дарка маг. – То, что с тобой творится, не ново ни для меня, ни для Фламера, ни для… некоторых других людей, прошедших через такую же поначалу едва заметную и абсолютно непонятную разуму череду изменений.
– Я весь внимание! – испугавшись слов мага и звука собственного, показавшегося чужим голоса, произнес Дарк и напряженно уперся локтями в скользкие костяные подлокотники кресла.
– Не так сразу, не так быстро, – рассмеялся Мартин, беря в руки вазу с фруктами и протягивая ее Дарку, по праву хозяина дома предлагая гостю отведать сочные дары природы, – вначале побеседуем на более отвлеченные, но не менее важные темы, к примеру: «Что такое магия?»
Вопрос был действительно чересчур отвлеченным и застал Дарка врасплох. Усиленно хмуря брови, солдат начал соображать, в голове вяло потекли мыслительные процессы, пытающиеся освежить память и облечь расплывчатые, отрывистые представления в форму более-менее связных слов.
– Ну, это какие-то особые обряды или заклинания, – сумбурно начал он, заикаясь и теряя мысль после каждого слова, – воздействующие на человека, зверя или иной объект природы.
Мартин одобрительно закивал головой, и это придало экзаменуемому уверенность.
– А еще магия бывает белой и черной. Белая – проявление божественной силы, а черная…
– Дело рук прислужников темных сил типа меня, которые и дня не могут прожить без того, чтобы не принести на алтарь сатаны невинную душу, вырвав ее бренные останки из могилы и заставив скитаться по свету… – весело иронизировал Гентар, не отрываясь от процесса поглощения яблока.
– Я не осмелился бы так утверждать, – робко возразил Дарк.
– Брось, какая разница: осмелился – не осмелился, сказал – не сказал. Все равно это ложь и неправильная постановка вопроса, подразумевающая однозначное деление всех жизненных процессов на «добро» и «зло», на «белое» и «черное», – успокаивающе махнул рукой некромант. – Вот скажи, яблоко, что у меня в руке, – это «добро» или проявление «зла»?
124 
