42 
– А вот это всё за один иль сразу за три вопроса считать? – не упустил возможности в отместку поехидничать Мартин.
– За один, – проигнорировав тон собеседника и его хитрую ухмылку, на полном серьезе ответил Аламез.
– Он моррон, в Мелингдорм его привели дела личного свойства, которые ни тебя, ни меня не касаются. Мы просто путешествовали вместе, – быстро выпалил некромант, по лицу которого Дарк так и не смог понять, соврал ли он или всего лишь сказал полуправду. – Что еще тебя интересует? Надеюсь, непристойных вопросов не последует? Учти, я не собираюсь вдаваться в подробности, каких размеров у меня на заду мозоль от проклятых козел!
– Твой зад меня совсем не волнует, – пропустил мимо ушей очередную шпильку разбойник, – а вот о другом, уж будь добр, поведай! С какой это стати ты величаешь меня другом? Стену Кодвусийскую ты со мной вместе не брал, да и в бою мы спину друг дружке не помню, чтоб прикрывали… Слово «друг», как имя божье, его всуе… – принялся излагать свое мнение Дарк, но был неуважительно перебит собеседником.
– Ты прав, – вмиг став серьезным, кивнул Мартин, – мы с тобой не друзья, мы гораздо больше, чем друзья! Мы с тобой собратья по клану, два схожих во многом и отличающихся лишь в мелочах инструмента великого мироздания, которые хочешь ты того или нет, но уложены в одну плотницкую котомку! Дружба проходит с годами, она иль медленно и скучно умирает, разлагается, как закопанный в землю труп, иль превращается в свою противоположность, в лютую вражду. Мы же не просто товарищи по долгой жизни, мы легионеры, мы всегда были, есть и будем сражаться на одной стороне!
– А как же тогда в Альмире? – искренне удивился Дарк, припомнив охоту, которую устроил Гентар на изгоев-морронов.
– Не уводи в разговор в сторону! Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю… – возмутился Мартин, но затем его голос стал уже менее громок, а тон более мягок. – К тому же то была ошибка! Моя грубая, почти роковая ошибка, которую я, однако, полностью признаю! И вообще давай воздержимся от того, чтобы тыкать друг дружку рожами в куриный помет!
– Ты прав, в куриный не стоит… уж больно пахучий, – Аламез оценил по достоинству созданный магом образ, – …но вот по навозу взад-вперед морду твою чародейскую повозить надо бы! Ты зачем учудил, пошто резню в лесу устроил?! Мне ребят Кривого не жалко, но с часу на час в округе такая возня поднимется!..
Третий вопрос застал некроманта врасплох. Его глазки забегали из стороны в сторону, а лоб нахмурился, образовав несметное множество глубоких морщин. Вид у могущественного мага был настолько смешон, что Дарк не смог удержаться от улыбки. Гентар напомнил разбойнику глуповатого, шкодливого щенка, который не понимает, за что его наказывают, несмотря на то что хозяин усердно тычет его мордашку в еще горячую кучку.
– Какую еще резню?! – в конце концов задал столь же глупый, как и выражение его лица, вопрос некромант. – Когда?!
– Вот только за дурака наивного меня не считай! – поразился подобной наглости Аламез и, не сдержавшись (в чем, в принципе, не было особой нужды), перешел на крик: – Только не надо меня убеждать, что, завидев вашу веселую бабью компанию, несколько дюжин здоровенных разбойников так испужались, что сами себя превратили в фарш!
– Ты о чем?! – сам того не желая, подлил масла в огонь маг, но, вовремя заметив, как неровно задышал Дарк и как на щеках собрата по клану проступили пунцовые пятна, перешел к объяснению, точнее, стал вслух припоминать события прошедшего дня: – Да, на лесной поляне мы чуть не натолкнулись на какую-то шайку. В город было опасно въезжать в карете, да еще под гербом герцога Арванского, вот мы ее и бросили. Вещи ценные забрали, шмоток всяких, что мы вместе с экипажем прихватили, два-три сундука оставили и в лес пошли. Только отходить стали, а тут на опушку разбойники пожаловали. Фанорий еще радовался… говорил, будто нам повезло, что не слуги графские и не тугодумы крестьяне экипаж нашли, а лиходеи лесные, на которых вина за грабеж вельможи и падет…
– Если ты шутишь, то неправильно повод выбрал! – просопел Дарк, допускавший, что Мартин говорил правду, а не водил его за нос, скрывая истинные мотивы своего поступка. – Мелингдорм хоть и тихая глушь, но, когда в лесу, неподалеку от города, находят сгоревший экипаж да с десяток-другой мелко нарубленных человеческих трупов, это герканское болотце мгновенно преображается… в округе вдруг появляется столько солдат, что…
42 
