31 
— Ты что-то сказала, дорогая?
Маргарет повернулась к Дайане. Та, присев на краешек стула, сосредоточенно поправляла чулки.
— Я сказала, что просто не в силах вынести этого.
— Не будь смешной, Мэгги.
— Должно быть, я была не в своем уме, когда соглашалась на этот брак!
— У тебя просто предсвадебная лихорадка. Помню, когда я в первый раз выходила замуж…
— Предсвадебная лихорадка? Мама, о чем ты говоришь! Я вовсе не невеста, я просто… марионетка, а за ниточки дергаешь ты и Флеминги.
— Прекрати молоть чушь.
— Я почти не знаю этого человека. — Маргарет повысила голос. — А то немногое, что знаю, мне совсем не нравится.
— Чепуха. Аллан красив и богат — что тебе еще надо о нем знать?
— Брак должен быть основан на любви… а не на обещаниях и контрактах.
— Брак всегда основывается на обещаниях и контрактах, — холодно возразила Дайана. — Единственная особенность вашего соглашения в том, что оно совершенно честное. Аллан определил, что он от тебя ждет, и что ты можешь ожидать от него. И ты должна быть благодарна ему за подобную честность.
— Это не честность, это манипулирование человеком! — Девушка горестно всплеснула руками. — Как я только могла позволить втянуть себя в подобную авантюру?
— Мэгги! Послушай меня…
— Нет. На этот раз я буду слушать только себя.
— Нельзя же быть такой идиоткой. Да разве мы могли даже мечтать о таком браке? Немного денег — вот все, на что можно было рассчитывать. А теперь у нас есть дом, счет в банке и твое замужество, которое, при твоей правильной игре, может приносить доход довольно долго. А ты ни с того ни с сего кидаешься в панику.
— Нет! — крикнула Маргарет. — Нет!..
— Слушайтесь маму, Маргарет. — Она резко повернулась. В дверях стоял Аллан с лицом, будто высеченным из гранита. — Вы знаете, что она права. Поздно поджимать хвост и убегать, когда до вожделенного куша рукой подать.
Маргарет хотела сказать, что он ошибается, что ей ничего не надо ни от него, ни от Каспара, но возражения застряли в горле. Все равно ей не поверят, лишь подумают, что она специально лукавит. Нет, лучше провалиться сквозь землю, чем допустить такое.
В этот момент, будто нарочно, откуда-то издалека раздались негромкие звуки песни «О, обещай мне». Аллан холодно улыбнулся.
— Нам пора, — сказал он, протягивая руку.
— Иди, — почти прошипела Дайана. — Иди и покончи с этим раз и навсегда.
И под «ласковые» прощальные слова Маргарет протянула Аллану свою руку и позволила повести себя туда, где ей предстояло стать его женой.
Это событие было не из тех, которые оставляют в душах участников теплую память.
Дайана с решительно сжатым ртом заняла позицию за спиной дочери, будто загораживая ей путь к отступлению, если та внезапно решит сбежать.
Брайан, еще не вполне пришедший в себя от сообщенной ему всего два дня назад новости, встал позади Аллана.
— Чтобы помочь тебе выбраться отсюда, — пробормотал он, — если к тебе неожиданно вернется разум.
Церемония время от времени прерывалась всхлипываниями Эмили Коулсон, что удивляло всех, а особенно мистера Адамса, начавшего с шутливой проповеди, посвященной отношениям между мужчинами и женщинами и радостям семейной жизни, и только потом поднявшего глаза на стоящую перед ним пару. Затем, солидно откашлявшись, он произнес короткую цитату из гражданского кодекса и закончил тем, что объявил Аллана и Маргарет мужем и женой.
— Вы можете поцеловать невесту, — произнес он.
Аллан повернулся к невесте. Ее губы были презрительно искривлены, а в глазах застыло выражение, значение которого не понял бы только полный идиот. «Руки прочь! — читалось в них. — Не прикасайся ко мне!»
Так же она смотрела на него во время их первой встречи в супермаркете. Но теперь Аллан знал еще кое-что. Какого бы мнения она ни была о нем, он мог стереть презрительную усмешку с бледного, прекрасного лица в мгновение ока. Нужно только обнять, прикоснуться к ее губам, и она сдастся с тем негромким стоном, который сводил его с ума. Потом поднимет руки и с горящими от желания глазами закинет их ему за шею.
Он мог овладеть ею в любой момент, и она отлично это понимала.
— Ты должен поцеловать невесту, — подтолкнул его Каспар с легким смешком, — чтобы потом я тоже мог сделать это.
Сжав зубы, Аллан обнял Маргарет и привлек к себе, почувствовав, до какой степени напряжено ее тело. Выражение ее глаз изменилось — вместо ледяного презрения в них теперь явственно читался панический страх. Губы — эти мягкие, розовые губы — теперь дрожали, и ему почему-то вспомнились ее слова о том, что сейчас не средневековье, когда браки совершались по договоренности. Не так ли несколько столетий назад невесты смотрели на нежеланных женихов — с тем же ужасом перед неведомым будущим, зная, что конец брачной церемонии — это только начало неведомого будущего, что впереди ночь и тот момент, когда ее господин и хозяин войдет к ней в брачные апартаменты и закроет за собой дверь.
31 
