21 
— Х-хорошо, — неуверенно ответила девушка.
Молчание Уолтера пугало ее. Почему он не высмеивает ее? Решил приберечь насмешки для более удобного случая? Например, когда все вернутся. Марион Гастингс будет рада лишний раз посмеяться.
— Я уверена, что получится изумительный портрет, — продолжала леди Джулия.
Гвендолин была благодарна ей за легкий, ни к чему не обязывающий разговор, но в то же время ее смущали многозначительные взгляды, которые леди Джулия порой кидала в ее сторону.
— Мистер Кармайкл — чудесный художник, — ворковала пожилая леди. — Я уверена, у вас получится изумительный портрет.
— Вы мне льстите, вы слишком добры ко мне, — стал протестовать Николас.
Этот обмен маленькими любезностями мог бы продолжаться до бесконечности, если бы не Уолтер.
— О, моя мать никогда не станет льстить, — произнес он иронично. — По крайней мере, намеренно…
Все почувствовали себя неловко.
— Если вы позволите, я покину ваше общество, — продолжал Уолтер, не обращая внимания на всеобщее замешательство. — Мне нужно сделать несколько звонков.
И он стремительно вышел из библиотеки.
— Ох, мой сын порой такой забывчивый, — извиняющимся тоном сказала леди Джулия, но ее слова никого не обманули. Уолтер повел себя очень некрасиво. Гвендолин не узнавала воспитанного хозяина Питхарли.
Остаток вечера они провели спокойно. Николас рисовал, Гвендолин откровенно скучала, а леди Джулия вязала бесконечный шарф. Когда пришло время идти спать, Гвендолин с облегчением покинула библиотеку. Почему-то в отсутствие Уолтера все казалось невероятно нудным…
Перед тем, как ложиться спать, Гвендолин понежилась в теплой ванне с ароматной пеной, а потом, завернувшись в белоснежный банный халат, купленный специально для поездки в Питхарли, устроилась с книгой в кресле. Однако спокойно почитать ей не дали. Не успела она перевернуть и страницу, как в дверь постучали. Это была леди Джулия.
— Гвендолин, милочка, вы еще не спите? Меня мучает бессонница, и я решила поболтать с вами немного. Вы не против?
— Конечно, нет.
Гвендолин распахнула дверь и пригласила леди Джулию, недоумевая про себя, что на самом деле привело почтенную леди к ней в такой час. Комнаты леди Джулии находились довольно далеко от комнаты Гвендолин, и вряд ли она пришла из-за простого желания побеседовать с ней…
На леди Джулии был просторный темно-синий халат с золотой каймой по краям, в этом домашнем одеянии она смотрелась гораздо моложе, чем в строгих платьях, которые она обычно надевала днем. Ее сходство с сыном особенно бросалось в глаза сейчас, и Гвендолин чувствовала себя из-за этого очень неспокойно. Все, что сейчас ей требовалось, — это как можно меньше напоминаний об Уолтере МакНормане.
Леди Джулия помолчала немного, собираясь с мыслями. Гвен явно видела, что та пришла к ней с какой-то целью. Неужели Уолтер говорил с ней обо мне? — испугалась она. Что она собирается мне сказать?
— Знаете, Гвен, — наконец начала леди Джулия, — завтра возвращаются Констанция и Марион, в доме будет полно народу, и мне трудно будет улучить минутку, чтобы откровенно поговорить с вами…
Гвендолин сжала руки. Догадки, одна неприятнее другой, возникали в ее голове. Сейчас ее попросят уехать или намекнут о том, что и мечтать не стоит о свадьбе Марион и Джеймса. Или упрекнут в том, что она недостойно себя вела. Леди Джулия обожает своего сына и, скорее всего, решила, что Гвендолин ведет себя с Уолтером слишком непочтительно…
— Что вы думаете о Николасе Кармайкле, дитя мое? — последовал неожиданный вопрос.
Гвен только раскрыла рот.
— Ник… он очень милый, — произнесла она, запинаясь. — И симпатичный…
Ей было очень трудно ответить на этот вопрос, потому что она никогда не думала о своем отношении к Кармайклу. Он казался ей таким же, как все остальные — в меру привлекательный, в меру воспитанный. Немного скучноват, конечно, но это, наверное, лишь потому, что она не всегда его понимала. Да и знакомы они совсем недолго.
— Его отец очень состоятельный человек, а Николас — единственный наследник… К тому же он действительно славный юноша, добрый и образованный. Возможно, такой юной и очаровательной девушке, как ты, его внешность кажется несколько… простой, но ведь это не главное?
Растерянная Гвендолин кивнула. Она не понимала, к чему ведет ее собеседница. Никто не сомневается в достоинствах Николаса Кармайкла, но зачем так срочно понадобилось говорить об этом на ночь глядя?
21 
