129 
— Не уверен, что понимаю.
Как ни рада была Аннабел такому повороту беседы, все же лучше бы Кэндис выбрала что-то другое. Кейт тоже морщилась, но, поскольку на этот раз бестактность совершила невестка, а не дочь, Кейт всего лишь попросила Люсиль передать соль.
— Соль способствует повышению кровяного давления, — сочла нужным упомянуть Люсиль.
— Интересно, — кивнула Кейт, потянувшись к солонке.
— Грейнджеры когда-то владели пивоварней, — продолжала Кэндис. — Они практически основали Сент-Луис.
Аннабел скрыла зевок.
Хит, однако, оторвался от говяжьего ребрышка, чтобы лучше расслышать Кэндис.
— Да неужели?
Кэндис, сноб от рождения, была более чем счастлива просветить его:
— Мой свекор подождал до окончания колледжа, прежде чем объявить, что не будет заниматься пивом и намерен стать врачом. Его семья была вынуждена продать пивоварню «Анхьюзер-Буш»[46]. Эта история даже попала в выпуски новостей.
— Могу себе представить.
Хит укоризненно посмотрел на Аннабел:
— А ты об этом ни разу не упоминала.
— И никто не упоминает, — заговорщически подмигнула Кэндис. — Стыдятся фамильного состояния.
— Не стыдятся, — твердо ответил отец. — Но мы с Кейт всегда верили в такие ценности, как тяжелый труд. И не собирались растить детей, не умеющих делать ничего, кроме как считать деньги на своих трастовых фондах.
Поскольку никому из них не удастся получить деньги из фонда лет этак до ста тридцати, Аннабел никогда не понимала, из-за чего столько шума.
— Слишком часто мы наблюдали, как люди разрушают свою жизнь из-за чего-то подобного, — вторила Кейт.
Но у Кэндис в запасе была еще одна пикантная сплетня.
— Вы и не представляете, какой скандал разразился, когда Чет привел домой Кейт. Грейнджеры посчитали, что он женится на неровне.
Вместо того чтобы оскорбиться, Кейт самодовольно усмехнулась.
— Мать Чета была ужасной снобкой. Бедняжка, она не виновата в том, что была продуктом закрытого высшего общества Сент-Луиса, поэтому я так старалась и, должна сказать, безуспешно, отговорить Аннабел от так называемого дебюта в этом самом обществе. Пусть моя семья принадлежала к рабочему классу, Богу известно, что моя мать… она…
— Попробуй только сказать одно дурное слово о бабуле, — процедила Аннабел, атакуя ни в чем не повинный зеленый боб.
— Но я не хуже других умела читать руководство по этикету, — как ни в чем не бывало продолжала Кейт, — и вскоре вполне освоилась в семье великих и могучих Грейнджеров.
Чет с гордостью посмотрел на жену.
— И через несколько лет моя мать полюбила Кейт больше, чем меня.
Хит не сводил глаз с Аннабел.
— Ты была дебютанткой?
Аннабел величественно выпрямилась и вскинула подбородок.
— Мне нравились красивые платья, и в то время это казалось хорошей идеей. А в чем проблема?
Хит так долго хохотал, что Кейт пришлось вытащить из сумки бумажный платок и сунуть ему в руку. Хит послушно принялся вытирать слезы. Честно говоря, Аннабел так и не поняла, что тут, спрашивается, такого смешного.
Кэндис неосмотрительно позволила официанту вновь наполнить ее бокал.
— А ведь еще был Ривер-Бенд, дом, в котором они выросли.
— Как! — весело воскликнул Хит. — У вашего дома было имя?
— Не смотри на меня, — парировала Аннабел — Это случилось до того, как я родилась.
— Ривер-Бенд не просто дом, а поместье, — пояснила Кэндис. — Мы до сих пор не можем поверить, что Чет уговорил Кейт продать его, хотя их дом в Неаполе — просто сказка.
Хита снова одолел смех.
— Ты невыносим, — буркнула Аннабел.
Кэндис продолжала описывать красоту Ривер-Бенд, что неожиданно пробудило в Аннабел ностальгию, хотя невестка забыла упомянуть о сквозняках, дымящих каминах и постоянных набегах мышей. Наконец даже Дугу надоело слушать, и он сменил тему.
Хиту понравились Грейнджеры, все, если не считать Кэндис, спесивой надоедливой дуры, но ей придется жить в тени Аннабел, так что приходится терпеть. Оглядывая стол, он видел крепкую дружную семью, о которой мечтал в детстве. Чет и Кейт были любящими родителями, посвятившими себя тому, чтобы их дети преуспели в жизни. Насмешки братьев доводили Аннабел до бешенства — они дружно подкалывали ее, но, как младший ребенок и единственная девочка, она явно была их любимицей. Ему доставляло огромное удовольствие наблюдать, как оба неприкрыто соревнуются за ее внимание. Однако сложности отношений матери с дочерью оставались ему непонятными. Кейт была ужасной надоедой и одновременно старалась при каждом удобном случае коснуться Аннабел и улыбалась ей, когда та не видела. Что же до Чета… нежная улыбка не оставляла сомнений, кто был папиной малышкой.
129 
