96 
– Он самый и есть. Знаменитый кузарь, из тёртых.
Ответ Анри знала заранее, за мгновение до того, как Гвоздила открыл рот. Байки стряпчего, трехрукая тень, скользкое имя вора, постоянно выпадающее из памяти, счастливое избавление Гвоздилы из узилища, драка в порту – мозаика собиралась по кусочкам. Без Высокой Науки здесь не обошлось. Незначительные, на первый взгляд, мелочи, сочетание времени и места, слова и взгляда, – все это говорило мантиссе еще и о другом.
Трехрукая тень вора-хромца краем падала на шестерку теней пропавших квесторов.
Сливаясь в одно целое.
Не зря она настояла на своем присутствии здесь! Правда, пришлось сделать изрядный крюк, оставив дома Гиббуса. В Мерную Рощу, где стоял дом Брыхты, добрались очень поздно.
– Я яблоко принес! Чистое!
– Анри, хочешь яблочко? Вижу, хочешь. Бери-бери, я разрешаю.
Ага, их светлость милостиво разрешили.
Век помнить будем, благодетель.
– Это тебе, – малец сунул яблоко издали, моргая с опаской. Боялся, трусишка, что зверек его укусит. – Кушай, макачка. А то они сами жрут, а тебе не дают. Возьми, оно вкусное!.. и чистенькое…
Речь мальчишки неожиданно растрогала вигиллу. Взяв яблоко, чистота которого вызывала сомнения, Анри изобразила благодарность по-обезьяньи: подпрыгнула на табурете, закивала головой, кланяясь, скорчила умильную рожицу. Довольный, Брыхтин отпрыск засмеялся и снова полез на сундук. Вигилла тихонько сотворила простенький мануал, окружив яблоко флюидами-скребунцами, выждала минутку – и откусила кусочек. Поздний ранет; сорт «Розовый Витязь». Небось, сперли где-то: «Розовые Витязи» на распутье высажены, на косую сажень привиты. Торговцы цену ломят – закачаешься.
– …нет, не знаком. Но слышал много.
– Теперь не услышишь. В завязи он, как и ты.
– Ну, я-то не от хорошей жизни завязал…
– Да он всегда с придурью был, Санчо. В Кальхаре забрался во дворец эмира: через три стены, мимо всей стражи… И что ты думаешь? Сокровищницу обнес? Залез к любимой жене эмира, всю ночь с ней кувыркался, а под утро удрал. Только и прихватил, что перстенек с рубином – эмирша ему сама дала, на память. Стоило, спрашивается, башкой из-за бабы рисковать?! Или еще… А-а, ладно, ну его, балбеса!
Гвоздила помрачнел, без здравицы допил из кружки шмурдец и принялся за бобы. Видимо, следующая история, связанная с великим Санчесом Панчохой, он же Санчо Прочухан, была вору неприятна. Барон не мешал собеседнику утолять голод. Налив себе из бутыли, фон Шмуц украдкой подмигнул вигилле: дескать, ну как?
Обезьянка подмигнула в ответ.
* * *
Итак, тонкая структура личности. Пять тел: матерьяльное, астральное, эфирное, флюидическое, семантическое. Три «кисеи»: аура, умбра, мана-фактура. Три спутника: Имя, Тень, Сияние. А также две равновесные половинки души, верхняя и нижняя, дух-движитель, три промежуточные душицы, чье существование пока выведено лишь теоретически, и лежащая в основе всего жидкая сверхсуть, до которой не смог добраться даже Нихон Седовласец, светлая ему память.
Мы, подруга, и пытаться не будем. Верно?
Нам трех первых эфирно-астральных слоев, сокращенно «эасов», с головой хватит.
Ну-ка, поглядим, что тут у нас…
Заложив меж бровей охранительную складку «шин», Анри щучкой нырнула в I-й эас. Исследованием теневых структур она никогда не занималась, но в свое время, доверясь настояниям тетушки Эсфири, ходила на факультатив по прикладной умбралогии, к Фриде Траккай – опытной волхвице, прозванной за глаза Железной Феей. Так, подстроим восприятие, чтобы чувства, заточенные на концах, проницали низменную матерьяльность плоти. Пара свечей на столе горела весьма удачно – две четкие проекции внешней тени легко совмещались, воспроизводя объемный плетень, или «черного доппельгангера» Гвоздилы.
Что мы видим? А видим мы уплотнение умбра-ткани, с узелками по краям, нетипичное распределение ш'уит-потоков Хазреда-Уэйста и просто чудовищную флуктуацию вокруг левой руки. Всюду – «частая сеть», а тут – прямо-таки чернильная клякса! С правой тоже не всё пучком: частота ячеек «сети» усилена вдвое. Но в I-м эасе подробней не разглядишь.
Переходим во II-й.
Погружение в следующий слой далось большой кровью. Хоть ты и м. в. к., подруга, но образование – одно, а сила, грубая мать-силушка – другое. Денек сегодня выдался насыщенный, вырванные годы…
Во II-м эасе сквозь плетень проступил блик-сигнал ауры вора. Первая «кисея». Опалесцирующие струи мешали сосредоточиться на теневых флуктуациях. У Анри сложилось впечатление, что в пряжу умбра-ткани Гвоздилы вплетены чужеродные нити, – пряжа, гребенная и однониточная, была кручёной, вторичной крутки. Эти нити и давали узелки на переходах к нитям врожденным. Не только левая рука, чья тень раздваивалась змеиным жалом, – правая тоже выглядела удивительно. Словно Лесорубу Озерному приделали сразу две руки из железа: одну вместо десницы, утерянной в бою за честь королевы Гвендолен, а вторую, шуйцу – про запас, на всякий случай. Королев много, чести мало, глядишь, еще чего отрубят…
96 
