125 
Дверь в арсенал оказалась закрытой, но он мог открыть ее даже в кромешной тьме, его чувствительные пальцы ловко орудовали, перебирая бесчисленные отмычки, с которыми он не расставался. Эти пальцы имели собственную память, поэтому они открыли замок раньше, чем он сообразил, что путь свободен.
Тогда внутрь. Он прошел в комнату и отыскал нужную полку. Убедившись, что гранат вполне достаточно, он стал распихивать их в специальный пояс, затем остановился, чтобы отыскать и пополнить пулями свой пистолет.
Покидая арсенал, он вдруг замешкался и, по самому ему не понятным причинам, запер дверь. Затем поспешил в тоннель, держа пистолет в полной боевой готовности.
Лишь только он поднялся по ступенькам, его охватила паника — он тут же подавил ее — но в его душу закралось нехорошее предчувствие и тревога. Чем было все это вызвано, он не стал даже задумываться, но он полностью положился на свое шестое чувство, так как оно не раз выручало его в прошлом. Он остановился и замер, потом вжался в стену и стал медленно подниматься по ступенькам. Он двигался бесшумно и был невидим.
Когда его голова достигла уровня пола, он снова замер и прислушался к шорохам полуразрушенного помещения. Никакого движения. Казалось ничего не изменилось с момента его первого прохождения.
Он глубоко вздохнул и одним рывком одолел оставшиеся ступени, затем рванул к дверному проему.
Справа от себя он заметил едва уловимое движение.
Он замер, увидев одного из коренастых, мускулистых аборигенов, которые ранее работали на шахте. Абориген притаился за обвалившейся плитой потолка, намереваясь преградить ему путь. На человеке болтались лохмотья былой униформы, которую носили при Марке.
Маусглов поднял пистолет, но не выстрелил.
Коротышка был вооружен длинным кривым ножом. Его оружие казалось совсем смехотворным по сравнению с тем, что сжимали чуткие пальцы Маусглова. Человечек был один, но если по близости существуют остальные, то звуки выстрелов могут насторожить и привлечь их.
— Не волнуйся, — дружелюбно начал Маусглов, опуская и убирая пистолет, — я уже ухожу.
Уже до того, как рот коротышки перекосила гримаса, он понял, что ему не следовало говорить подобным тоном.
— Ты один из тех, — прорычал человечек, двигаясь на него и замахиваясь ножом. — Ты друг колдуна…
Маусглов согнулся, его правая рука скользнула к рукоятке кинжала, торчащей из голенища, большой палец привычно отстегнул крохотный ремешок, удерживающий кинжал на одном месте.
Все еще в согнутом положении он вынул кинжал и медленно начал отступать, забирая вправо. Противник бросился вперед, возле самой головы Маусглова сверкнуло кривое лезвие. Маусглов увернулся от удара, размахнулся кинжалом и ударил человека в плечо. Затем отскочил в бок и, делая боковой маневр, притворился, что намеревается нанести удар прямо в грудь. Извернувшись от выпада противника, Маусглов нанес коротышке небольшую рану в области правой брови. Это был лишь легкий мелкий порез, но выступившая кровь должна была охладить противника и снизить его темп. Внезапно он запнулся о неровный выступающий край каменного пола, пошатнулся, но не упал. Еще некоторое время он отчаянно размахивал руками, сохраняя равновесие.
Ему удалось наконец устоять, но еще несколько шагов он спотыкался и шел нырком, подхватив с земли пригоршню камней.
Выпрямившись, он швырнул камни в лицо преследователю, метнулся вправо и устремился вперед. Он попытался повернуть лезвие кинжала, попавшее коротышке в левый бок, но понял, что не в силах вытащить его.
Противник оттолкнул его и замахнулся собственным ножом. Маусглов метнулся в сторону, подобрал горсть камней, бросил их, но промахнулся. Коротышка угрожающе двинулся на него, кинжал по-прежнему торчал в его боку, нож застыл в поднятой руке, побледневшее лицо ничего не выражало. Маусглов не мог сказать сколько еще он протянет. Новый бросок, возможно?.. Будет слишком рискованно повернуться ему спиной или наклониться вниз за камнями — он все еще довольно-таки успешно охранял дверь. Он решил просто увертываться от него, пока противник совсем не обессилит. Абориген до сих пор не делал попыток позвать на помощь и Маусглов решил не пользоваться пистолетом, пока не останется другого выхода или поднимется тревога.
Противник кривил губы, пытаясь выдавить улыбку. Он шел прямо на него. Тут Маусглов понял, что уперся спиной в огромную плиту, бывшую когда-то перекрытием крыши.
125 
