ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
НАПЕРЕГОНКИ С БОМБОЙ
I
– Кажется, все, – прислушиваясь, сказал Авель О'Нейли. – Быстро оно в последнее время. Быстро и часто. К чему бы?
– В каком смысле?
Лючано ничего не понял. Он еще не до конца отошел от рассказа о судьбе Пастушки. Ему было жаль девушку. И от жалости становилось страшно – за себя, в первую очередь. Да, эгоизм, постыдное чувство. Страх за друзей – дело благородное, а за собственную задницу – увы. Но, право слово, он боялся «вождя вождей» больше, нежели пенетратора, во второй раз поселившегося в Тарталье.
Страх жевал печень и ухмылялся, скотина.
– В прямом. Перед вашим явлением в «Шеол» тоже был День Гнева. Около восьми часов длился, если не ошибаюсь. Закончился буквально перед нашим знакомством. Пастушка вас учуяла, велела Добрым Братьям ее сопровождать. Ну и остальные потянулись… Кстати, как вас занесло в нашу дыру? Челноком, что ли?
– На антисе прилетели.
– Э-э… в каком смысле? – повторил Авель недавнюю реплику невропаста.
– В прямом. Точнее, в антисе. В составе антиса.
– Где, извините?
– Ну, внутри!
Заботливо, с трогательным участием летописец подлил собеседнику чаю. Они уже трижды или четырежды заливали кипятком первоначальную горсть «Улитки Мао». Сорт не был предназначен для большого количества заварок. Напиток сделался жидким, аромат исчез; лишь на языке оставался маслянистый привкус. Дурак обвинил бы Авеля в жадности. Умный оценил бы доверие. Такую драгоценность, как чай, надо беречь. И угощать только приглянувшихся людей, оказывая великую честь.
Иди знай, когда удастся пополнить запасы…
– Внутри? Так, как пенетраторы селятся в нас?
– Примерно. Но без захвата контроля.
– Позвольте спросить, кто из вас антис? Который, судя по вашему заявлению, позволяет селиться у него внутри? Помпилианец? Нет, у них нет своих антисов… Один из вехденов?
– Никто. Антис улетел.
– Ага, значит, улетел…
– Да. Есть шанс, что он вернется за нами. Но я не стал бы слишком надеяться.
– Извините за прямоту, друг мой… Я не психиатр. Я священник, и то бывший. Вряд ли я теперь сумею помочь вашей душе. Но рассудок… Здесь, в «Шеоле», надо беречь рассудок. Считайте, я вам поверил. Остальным и вовсе-то без разницы. И тем не менее, постарайтесь остаться в здравом уме. Не обижайтесь, а? Будет огорчительно, если…
Лючано не слушал его. Верит летописец, сомневается, считает гостя лжецом или душевнобольным – неважно. Важно другое, то, что выпирало углами, не укладываясь в ясную схему. Он перебирал воспоминания о Дне Гнева, пытаясь вычленить накладку. Суматоха в коридорах. Антония бьет током. Юлию блокирует в камере. Пастушка укрощает стихию людского безумия, вынося шефа охраны из запретной зоны… ЦЭМ долдонит инструкцию… исповедальня…
Есть! Нашел!
– Скажите, Авель: почему ЦЭМ позволяет ей манкировать приказами? Все бегут в камеры, одна Пастушка творит, что хочет. Рычит, носится туда-сюда… Кстати, куда она поволокла нашего друга?
– В лазарет, – летописец с грустью смотрел в чашку: там остался глоток, и баста. – Куда еще? Не волнуйтесь, у нас хороший лазарет. Вылечат. Не таких на ноги поднимали.
На главный вопрос он не торопился отвечать.
– Я разговаривал с Толстым Увой, – свернул с темы Авель О'Нейли. – Ува сказал, вы с ним сидели вместе. Это правда?
– Правда.
– У вас практиковался режим сотрудничества?
– Конечно.
«Я сам мотал срок в этом режиме. Младшим экзекутором,» – хотел добавить Лючано, но прикусил язык. Мало ли кому разболтает это «мерин»? Не всем рецидивистам, а в «Шеоле» безусловно остался кое-кто из матерых сидельцев, по сердцу «трудняки», как звали сотрудничающих по тюрьмам. Особенно экзекуторы…
– И как переводили заключенных в этот режим?
– Кто-то из реальных сотрудников Мей-Гиле давал рекомендацию. К примеру, старший экзекутор Гишер. Потом заключенный писал заявление. Формальность, если все решено заранее. Начальник тюрьмы ставил подпись, и дело в шляпе.
– Теперь сделайте поправку на нашу автоматику. Действия заключенных фиксируются «следаками». Если они совпадают с «паспортом сотрудничества» – есть такая программа – ЦЭМ или дубль-система фиксируют сей факт. Общий порядок превыше мелких нюансов. Пастушка минимизирует проблемы с выполнением команд ЦЭМа. Она несет раненого в лазарет, гасит очаги агрессии… Естественно, что ей позволяется больше других. Права и обязанности дежурного по камере, или старшего по блоку…