65 
— Так, значит, вам термин «Иддроид» не нравится? Как же, в таком случае, вы хотели бы назвать его?
— Доминоид, — сказал он. Я кивнул:
— Доминоид? Звучит неплохо. Да и действительно: что в имени тебе моем?.. А что, кстати, вы вкладываете в это понятие?
Он хлопнул меня по спине.
— Vraiment! В самую точку попали, мой друг! Вот мы с вами сейчас играем словами и запросто могли бы назвать это существо, скажем, «Фидо» — что бы это ни значило. Все равно это имя не изменит его природу… Которая, впрочем, будет вполне адлерианской! Вы позволите мне посмотреть, что у нас уже имеется к настоящему моменту?
— Не уверен… Вряд ли Адаму было бы приятно, что мы суем нос в его мастерскую, когда его самого там нет, — сказал я. — Мне кажется, вам было бы лучше зайти через несколько дней — пусть он сам все вам покажет. К тому же он, несомненно, сумеет и все разъяснить куда лучше, чем я…
Калиостро обнял меня за плечи и повернул лицом к Дыре.
— Альф, — сказал он, — я ведь у вас не первый попавшийся клиент с улицы. Мы партнеры.
— Вы совершенно правы. И все же…
— Я только быстренько взгляну и сразу же уйду. Ну на минутку, Альф!
— Хорошо. Идемте.
Я повел его в глубь Дыры, где у Адама была мастерская. Там в состоянии абсолютного покоя и в рабочем состоянии висели все собранные им к этому времени качества Иддроида. Те, которые невозможно было увидеть глазами, имели таблички с надписями. Таблички покачивались в пустоте как бы сами по себе, но если бы кто-то вздумал дотронуться до такой таблички, то моментально испытал бы на себе указанное на ней качество.
— Merveilleux! — выдохнул Калиостро. — Поистине великолепно! Он действительно даром времени не терял.
— Вы правы.
— А нельзя ли сделать здесь чуточку посветлee? Un peu? Здесь так ужасно темно.
— Адам специально подобрал данную часть :пектра и интенсивность светового излучения. Эни оптимальны для работы со всеми составляющими. Впрочем, ради такого партнера… — я расстегнул пространство, вытащил сигнальный фонарь и включил его. — Что бы вы хотели посмотреть?
— Что там, вон под той табличкой? Ах! «Яснвидение, провоцируемое агрессивностью»? Замечательно!
— Это я совсем недавно доставил, — скромно заметил я.
— А я думал, вы журналист и собираете материал для какого-то американского журнала… как его?..
— Ну да, собираю. Но я рассчитываю написать солидную статью, а потому должен досконально изучить весь этот бизнес.
— Весьма похвально. Tres bon! А где здесь пульт управления? — Он наугад ткнул пальцем в пространство — надеясь, видимо, попасть в тот «карман», куда я только что сунул фонарь.
Справа от меня вдруг открылся участок стены с целым каскадом кровоточащих ран.
— Я не знаю, что вы имеете в виду, — сказал я, закрывая пространство. Страшное зрелище исчезло.
— Главную панель управления, — сказал он. — Ведь это корабль, верно? Oui? И на нем должна быть панель приборов, с помощью которых мэтр управлял полетом этого корабля и привел его сюда.
— Ах вон оно что! — вырвалось у меня. Я вспомнил рассказ Глории о том, что они когда-то действительно прибыли сюда из будущего на некоем корабле. — Нет, этого я не знаю, граф. Для моего материала это не так уж и важно.
— Панель управления должна быть где-то здесь, неподалеку… Если сингулярность убывает примерно в этом направлении, то…
— А об этом я и вовсе понятия не имею, — сказал я. — А что, это так важно?
— Да нет… De rien. Просто любопытно было бы посмотреть, как выглядит панель управления такого огромного и мощного корабля.
Между тем глаза его продолжали обшаривать пространство вокруг, и мне стало не по себе. Меж нами стали проплывать какие-то части тел, целые связки органов, а затем мимо проследовала целая орда различных агрессий.
— Боюсь, я ничем не смогу вам помочь, граф. Вам и об этом тоже придется спросить самого Адама, когда он вернется.
Калиостро пожал плечами. , — Pas important, — сказал он. — Неважно. Тело будет находиться здесь и пребывать в состоянии покоя, пока мы не раздобудем все необходимые компоненты, не так ли?
— Не совсем, — сказал я. — Для завершающей стадии работы над проектом существует иное поле. — Я махнул рукой. — Там, несколько дальше, на корме. И, когда все составляющие будут собраны, мы его установим.
— Тогда почему объект находится здесь? Ведь практически все готово.
— Адам — перфекционист. Он выделил этот дальний участок исключительно в целях наблюдения за каждым из качеств в отдельности. А потом, когда придет время, все передвинет на другую площадку.
65 
