Особенно,... 
101 
— Меррилл Овертарф, — произнес он, держась поодаль, опасаясь, как бы она не выпустила свою немецкую овчарку на лестничную клетку.
— Ты не Меррилл Овертарф, — сказала она ему.
— Нет, разумеется, я не он, — подтвердил Богус, но она захлопнула дверь. — Подождите! — крикнул он вслед. — Я только хотел узнать, где он… — Но, услышав, как она приглушенно говорит, вероятно по телефону, он поспешил прочь.
Выйдя на улицу Швиндгассе, он задрал голову вверх — на то, что когда-то было знаменитым оконным ящиком для цветов Овертарфа. Меррилл разводил в нем целый сад. Но теперь в ящике торчало лишь несколько мертвых, присыпанных снегом багряных растений.
Маленькая девочка подкатила на трехколесном велосипеде к двери подъезда и слезла, чтобы открыть ее. Богус помог ей.
— Меррилл Овертарф живет в этом доме? — спросил он ее.
То ли она уловила его акцент, то ли ей было велено не разговаривать с незнакомыми людьми, но она взглянула на него так, словно не желала отвечать.
— Как ты думаешь, куда уехал герр Овертарф? — ласково спросил он ее, помогая закатить велосипед в подъезд. Но малышка лишь пристально посмотрела на него. — Герр Овертарф? — медленно повторил он. — Ты его не помнишь? У него была такая забавная машина и смешная шляпа… — Но девочка, видимо, ничего такого не знала. Наверху залаяла большая собака. — Что случилось с герром Овертарфом? — попытался спросить он еще раз.
Девчушка отняла у него свой велосипед.
— Умер? — произнесла она; это было всего лишь предположение, он был в этом уверен. Затем она завертела педалями, стремительно направляясь в сторону лестницы и оставляя его с тяжелым чувством отчаяния, равным по силе ужасу, который он испытал, когда услышал, как наверху открылась дверь и женщина в кудряшках что-то крикнула ребенку, после чего раздался стук когтей большой собаки, которая спускалась вниз по лестнице.
Трампер спасся бегством. В любом случае девчушка ничего не знала — это ясно. С некоторым удивлением он сообразил, что отца ребенка, должно быть, звали А. Плот.
С пакетом купленных у тротуара жареных каштанов Богус бредет в направлении Мишелерплац, где, как он помнит, стояла гротескная скульптура. Зевсоподобный великан — то ли человек, то ли бог — борется с огромными чудищами: змеями, хищными птицами, львами и нимфами; они тащат его к центральной струе фонтана, которая плещет ему на грудь; его рот широко раскрыт — наверное, он хочет пить. Вся композиция настолько сложна и двусмысленна, что трудно определить, одерживает ли Зевс победу, или же окружающие его твари повалили его и пытаются подбросить вверх.
Богус припомнил, как однажды ночью, подвыпившие, они бродили вдвоем с Бигги по Мишелер-плац. Они только что стянули с повозки несколько огромных, похожих на морковь, белых редисок. Проходя мимо чудовищной, вечной битвы в фонтане, Богус подсадил Бигги, и она засунула редиску прямо в широко раскрытый рот бога. Чтобы прибавилось сил, как сказала она.
Решив угостить сражающегося бога каштаном, Трампер очень удивился, обнаружив, что фонтан не работает. Или, может, просто замерз раструб трубы — он торчит толстым тупым фаллосом, застывшей восковой свечой, и вся грудь Зевса засыпана снегом. Почему-то, хотя позы остались прежними, борьба кажется законченной. Он мертв, думает Богус, а кормить каштанами мертвеца бесполезно. Он скорбит о кончине бога, в конце концов поверженного змеями, морскими монстрами, львами и нимфами. Трампер уверен: это нимфы наконец-то одолели его.
Бигги наверняка расстроилась бы, узнав об этом.
Наверняка…
«Бигги, ты можешь не поверить, но… когда идут на утиную охоту, то всегда надевают презерватив. Это старый охотничий способ предохраниться от холода. Видишь ли, все охотники надевают презерватив, перед тем как лезть в ледяную воду за подстреленной уткой — когда у них нет при себе собаки, как не было у нас. Он действует по тому же принципу, что и водолазный костюм…» Или же — он бредет через двор Габсбургов по площади Героев — «поичина того, что на мне оказалась эта невероятная резиновая штуковина, которую позабыл снять, кроется в моей новой работе в качестве демонстрационной модели для Службы здоровья студентов' ° которой я не решился тебе сказать. Мне не говорили, что у них будут проводиться занятия по использованию противозачаточных средств, разумеется, студенты были поражены…».
Но Богус ощущает на себе каменный взгляд купидонов; проходя мимо барочных херувимов и голубиных насестов на величественных дворцовых зданиях, он понимает, что Бигги не провести на мякине. Слишком хорошо она знакома с моими выдумками.
101 
