74 
– Публий Веттий Скатон, марс, – представился предводитель, спрыгивая с лошади.
– Секст Помпей, брат командующего, временно исполняю его обязанности в его отсутствие.
– Жаль, – лицо Скатона вытянулось. – Я приехал, чтобы встретиться с Гнеем Помпеем.
– Он должен скоро вернуться. Вы согласны подождать?
– Сколько?
– Что-нибудь от трех до шести дней, – сказал Секст Помпей.
– А вы можете накормить моих людей и коней?
– Конечно.
Выполнение задачи выпало на долю Цицерона, единственного контуберналия, оставшегося в лагере. К его большому удивлению, те же самые люди, которые загнали пиценов в горы умирать от голода и холода, вели себя с врагами, оказавшимися среди них, с большим гостеприимством, начиная с Секста Помпея и кончая последним нестроевиком. «Я никак не могу понять этот феномен, именуемый войной», – думал Цицерон, наблюдая за Секстом Помпеем и Скатоном, гуляющими вместе с видом глубочайшей привязанности или выезжающими на совместную охоту на диких свиней, которых зима заставила приблизиться к лагерю в поисках пищи. И когда Помпей Страбон вернулся из своей разведывательной экспедиции, он кинулся на шею Скатону так, будто Скатон был его наилучшим другом.
Угощение перешло в большой пир; удивленный Цицерон стал свидетелем того, как в его представлении Помпеи и должны были себя вести в своих твердынях посреди огромных поместий в Северном Пицене – огромные кабаны на вертелах, блюда, полные еды, все разместились на лавках за столами, а не на ложах. Слуги бегали, разнося больше вина, чем воды. Римлянину – выходцу из латинских земель, такому, как Цицерон, сцена, имевшая место в шатре командующего, представлялась варварской. Не так устраивали пиры люди из Арпина, даже Гай Марий. Разумеется, Цицерону не приходило в голову, что в военном лагере, давая пир на сто или более человек, не стали бы заботиться о ложах и деликатесах.
– Вряд ли ты скоро войдешь в Аскул, – засомневался Скатон.
Помпей Страбон ответил не сразу, он был слишком занят куском поджаристой свиной кожицы. Наконец он покончил с ней, вытер руки о тунику и усмехнулся:
– Не имеет значения, сколько времени на это потребуется, – сказал он, – рано или поздно Аскул падет. И я сделаю так, что им никогда больше не захочется поднимать руку на римского претора.
– Это была крупная провокация, – охотно согласился Скатон.
– Крупная или мелкая, для меня здесь нет большой разницы, – заявил Помпей Страбон. – Я слышал, Видацилий вошел туда. Аскуланцам придется кормить больше едоков.
– В Аскуле нет едоков из войск Видацилия, – возразил Скатон.
– О! – Помпей Страбон поднял лицо, измазанное свиным жиром.
– Видацилий сошел с ума, по нашим предположениям, – заявил Скатон, который ел более аккуратно, чем хозяин.
Предчувствуя интересную историю, весь шатер умолк и приготовился слушать.
– Он появился перед Аскулом с двадцатитысячным войском незадолго до смерти Секста Юлия, – продолжал Скатон. – Очевидно, с намерением действовать совместно с людьми, запертыми в городе. Его идея состояла в том, что как только он атакует Секста Юлия, аскуланцы сделают вылазку и нападут на римлян с тыла. Хороший план. Он мог бы сработать. Но когда Видацилий пошел в атаку, аскуланцы не предприняли ничего. Секст Юлий разомкнул свой строй и пропустил Видацилия и его людей. Аскуланцам не оставалось ничего другого, как открыть ворота и позволить Видацилию войти.
– Я не думал, что Секст Юлий был так искусен в военном деле, – сказал Помпей Страбон.
– Это могла быть и случайность, – пожал плечами Скатон. – Но я в этом сомневаюсь.
– Я полагаю, что аскуланцы не очень обрадовались перспективе кормить еще двадцать тысяч человек?
– Они на месте не могли стоять от бешенства! – ухмыляясь заявил Скатон. – Видацилия встретили не с распростертыми объятиями, а с недобрыми мыслями. Видацилий отправился на форум, взошел на трибунал и высказал городу, что он думает о людях, которые не выполняют приказов. Если бы они сделали то, чего он требовал, армия Секста Юлия Цезаря была бы уже мертва. И очень возможно, что так оно и было бы. Но аскуланцы оказались не готовы это признать. Главный магистрат вышел на трибунал и спросил Видацилия, понимает ли он, что в городе слишком мало продовольствия, и того, что он привез с собой, не хватит, чтобы прокормить его армию?
– Я рад узнать, что между различными группировками врага отсутствует согласие, – сказал Помпей Страбон.
74 
