Особенно,... 
71 
— Я никогда не захочу другого мужчину, прошептала она с искренностью, исходящей из самой глубины сердца. — Пожалуйста…
— Ах, Лейла… — Он поцеловал ее и так же тихо произнес: — Спасибо. — Он сказал это настолько тихо, что Лейла не была уверена, что расслышала его.
Без всякого предупреждения Дунстан приподнял ее и снял оставшуюся одежду, запутавшуюся вокруг ее талии. Захватив губами розовый сосок Лейлы, он устроился у нее между ног. Благородная изящная леди требовательно выгнула бедра ему навстречу, и он потерялся в ее теплых, мягких, бархатистых изгибах и потонул в аромате роз и корицы.
Дунстану было приятно почувствовать ее восторг, когда он проник в заветный проход, увлажненный его любовными ласками. Он чуть не остановился, ощутив стремительный прилив крови, когда ее внутренние мускулы сжались вокруг его плоти. Сдержавшись, он вошел глубже, пока она не затрепетала под ним и не вскрикнула от наслаждения. Дунстан знал, что, овладевая ею подобным образом, полностью подчиняет эту женщину своей воле. А власть — опасная сила.
— Тебе лучше не испытывать на мне свои чары, — проговорил он, целуя ее подбородок и— шею.
— Это не чары, — возразила она, затаив дыхание.
Едва сдерживаясь, поскольку ее мускулы цепко удерживали его плоть, он немного вышел из нее, а затем погрузился снова. Ее дрожащий крик удовольствия явился для него сигналом. Несколькими короткими ударами он довел ее до полного экстаза. Пока, лежа под Дунстаном, Лейла переживала эти удивительные мгновения, он утолил свою бурную страсть.
Все очень просто, на самом деле просто, решил Дунстан, лежа в объятиях Лейлы. Он контролировал себя, пока не сделал то, что она хотела.
Глава 17
— Я не свободный человек, Лили, — повторил Дунстан, застегивая пуговицы на рубашке при слабом свете единственной свечи. — У меня есть сын, которому необходимо мое внимание, а тебе нужно поддерживать свою репутацию. Я не могу остаться с тобой.
Лейла сидела, обложившись подушками и натянув на себя простыню, как будто это могло унять нестерпимую боль, вызванную его отъездом. Она наблюдала за ним со слезами на глазах, которые вот-вот могли скатиться по щекам. Как он мог оставить ее в такой момент? Место на кровати, где он совсем недавно лежал рядом с ней, уже остыло. Значило ли для него что-нибудь то, что было здесь сказано и сделано? Она попыталась скрыть слезы, уткнувшись лицом в его подушку, все еще хранящую пьянящий аромат.
— Ты назвал меня Лили, — заметила она, сосредоточивая внимание на этом, — Это подразумевает, что ты предпочитаешь воспринимать меня в образе крестьянки, а не как виконтессу?
Дунстан неожиданно положил одно колено на кровать, взял ее за подбородок своей большой смуглой рукой и нежно погладил по щеке, словно ребенка. Поскольку она смотрела поверх подушки, он очаровательно улыбнулся ее забавному выражению лица.
— Леди Лили, — поправил себя он. — Одновременно и леди и красивый полевой цветок. Но сейчас я должен думать о тебе как о моем работодателе, если хочу справиться с задуманным.
— Что конкретно ты хочешь сделать? — в замешательстве прошептала она. Как он мог вести себя так, будто она что-то значила для него, и тем не менее оставлять ее одну?
Дунстан поцеловал ее в лоб и снова встал, продолжив одеваться и разговаривая с ней, как будто он был ее управляющим, а она сидела за рабочим столом:
— Я отдам распоряжение восстановить твой сад и заверить твоих арендаторов, что хозяйка здесь ты, а не Стейнс, но после мне необходимо уехать в Лондон как можно скорее.
— Ты поедешь без меня? — недоверчиво спросила она, наконец, соображая, что происходит.
Дунстан надел бриджи и заправил рубашку.
— Решай сама. Я не вправе указывать тебе, что делать. Я только сообщаю, что еду в Лондон и возьму с собой Гриффита, Оставлять его без своей заботы больше я не имею права.
Лейла в гневе откинула простыню, поскольку совершенно точно поняла, почему доведший ее до бесчувственного состояния мужчина хотел оставить ее. Теперь этот наглец решил восстановить свое доброе имя! Какого дьявола он не сказал ей об этом сразу? Почему не попросил о помощи?
Небеса запрещают Ивесу просить что-либо у Малколм. Как люди могут жить изо дня в день, руководствуясь этими безумными предрассудками?
— Что ты намерен сделать, — нетерпеливо начала она, — пройтись по бальным залам, требуя сказать, кто убил твою жену? Запугать, пока кто-нибудь из них не признается?
71 
