ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Алая роза Анжу

Зря потраченное время. Изложение исторического тексто. Не мое. >>>>>

Бабки царя Соломона

Имена созвучные Макар, Захар, Макаровна... Напрягает А так ничего, для отдыха души >>>>>

Заблудший ангел

Однозначно, советую читать!!!! Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... >>>>>

Наивная плоть

Не понимаю восторженных отзывов. Предсказуемо и шаблонно написано >>>>>

Охота на пиранью

Винегрет. Але ні, тут як і в інших, стільки намішано цього "сцикливого нацизму ©" - рашизму у вигляді майонезу,... >>>>>




  138  

Тевкр оставался в укрытии под щитом брата, размеренно и точно посылая свои стрелы в цель. Увидев, что Гектор замешкался, он усмехнулся и в очередной раз натянул тетиву. Но Гектор был слишком хитер, чтобы пасть от стрелы, которой наверняка стоило ожидать из окружения Аякса. Одну за другой Гектор отражал стрелы щитом, это разозлило Тевкра и заставило его совершить ошибку. Он высунулся из-за шита брата. Гектор этого ждал. Его копья давно закончились, но он схватил камень и запустил его с силой, достойной копья. Камень ударил Тевкра в правое плечо, и он упал на землю, словно жертвенный бык. Слишком занятый врагами, чтобы это заметить, Аякс продолжал сражаться. Ах, наконец-то! Когда голова Тевкра показалась над человеческим месивом и он пополз по телам умерших и раненых под защиту Аякса, мой крик облегчения был подхвачен дюжиной глоток. Но теперь он стал бременем, которое брату пришлось тащить; троянцы наступали.

Я в отчаянии оглянулся назад, чтобы увидеть, сколько нам оставалось до нашей стены, и ахнул: наши задние шеренги уже перебирались через насыпь.

Одиссею с Агамемноном удалось сохранить спокойствие. Отступление обошлось без больших потерь, и мы укрылись за стеной — под защитой своего каменного города. Было уже слишком темно, чтобы Гектор мог последовать за нами. Его войска остались на дальнем краю рва за частоколом, посылая нам вслед ругань и насмешки.

Глава двадцать пятая,

рассказанная Одиссеем

Собрание в доме Агамемнона в ту ночь не отличалось особым весельем; мы просто сидели, восстанавливая силы, чтобы выдержать следующий день. У меня болела голова, горло саднило от боевых кличей, бока лишились кожи в тех местах, где терла кираса, несмотря на стеганый хитон. Пострадал каждый из нас, хотя и не сильно — ссадины, колотые и резаные раны, мелкие порезы… Кроме того, нас отчаянно клонило ко сну.

— Возмутительное поражение, — в могильной тишине произнес Агамемнон. — Возмутительное, Одиссей.

Диомед встал на мою защиту:

— Как Одиссей и предсказывал!

Нестор утвердительно кивнул. Бедный старик. Сейчас он выглядел на свои годы, и неудивительно. Он потерял в битве двоих сыновей. Пронзительным голосом он сказал:

— Отчаиваться пока рано. Победа придет. И сегодняшнее поражение сделает ее слаще.

— Знаю, знаю! — воскликнул Агамемнон.

— Кто-то должен пойти и рассказать Ахиллу новости. — Тон Нестора был понятен только тем из нас, кто был посвящен в наш план. — Он с нами, но если мы будем держать его в неведении, он может выступить преждевременно.

Агамемнон злобно посмотрел на меня:

— Одиссей, это твоя идея. К Ахиллу пойдешь ты.

Я устало побрел прочь. Заставив меня пройти вдоль всего ряда домов, Агамемнон по-своему на мне отыгрался. Но по мере того, как я шел, в покое и безопасности, силы начали ко мне возвращаться. От этой небольшой дополнительной прогулки я отдохнул больше, чем мог бы, проспав целую ночь. Поскольку каждый, кто меня видел, мог предположить, будто после сегодняшнего поражения Агамемнон послал меня умолять Ахилла вернуться, я открыто прошел в мирмидонские ворота, за которыми увидел мирмидонян и прочих фессалийцев, сидящих то тут, то там со скорбными лицами, алчущих битвы, страдающих от беспомощности.

Ахилл сидел в своем доме, грея руки над пылавшей жаровней, и казался таким же измученным и напряженным, как и любой из нас, кто провел эти два дня в сражении. Напротив него с каменным лицом сидел Патрокл. После появления Брисеиды это не особенно меня удивляло. Отношения между Диомедом и мной были настолько же дружескими, насколько они были чувственными, это было целесообразно и приносило нам обоим невероятное удовольствие. Но если бы кому-то из нас приглянулась женщина — прекрасно. Ни трагедии, ни чувства предательства. Патрокл же любил, он считал себя в безопасности, навеки лишенным соперников. Тогда как Ахилл, подобно всем мужчинам, страсти которых не имели отношения к плоти, не отдал ему себя без остатка. Человек, созданный исключительно для любви мужей, Патрокл считал себя несправедливо обиженным. Бедняга, он любил.

— Что тебя ко мне привело? — хмуро спросил Ахилл. — Патрокл, найди для царя еды и вина.

С благодарным вздохом я уселся в большое кресло и дождался, пока Патрокл выйдет.

— Я слышал, дела плохи, — тут же произнес Ахилл.

— Как мы и ожидали, не забывай. Гектор держал троянцев в кулаке, но Агамемнон не смог сделать того же с нашими воинами. Отступление началось почти в тот же момент, что и ропот: все приметы против нас, по левую сторону неба пролетели тучи орлов, троянская крепость искупалась в золотом свете, и так далее. Разговоры о приметах всегда плохо кончаются. Мы пятились, пока Агамемнон не приказал укрыться за укреплениями на ночлег.

  138