69 
На Саторской и на площади Разбитых Лун капли дождя шипели на белом пепле костров, время от времени освобождая из под него оранжевые угли, которые с треском и шипением гасли.
Вокруг шныряла семья гноллов, каждый со своей собственной тележкой. Кое-кто из полицейских присматривал за ними. Гноллам было все равно, что собирать, лишь бы оно не сопротивлялось, и об этом ходили разговоры. Но их не запрещали. Никто не сможет очистить место лучше, чем гноллы.[15]
С расстояния они выглядели как маленькие тролли, несущие на спинах большие кучи компоста. Это были все их пожитки и они гнили.
Сэм Ваймс поморщился от боли в боку. Ему как всегда повезло. Всего двое полицейских пострадали в это чертовой заварушке и одним из них оказался он! Игорь сделал все, что мог, но сломанные ребра есть сломанные ребра и потребуется неделя или две, чтобы подозрительная зеленая мазь что-то изменила.
И тем не менее, теплое чувство приятно согревало его. Они работали по старинке и, поскольку старые добрые полицейские парни неизменно проигрывают в численности, он использовал старые добрые полицейские приемы — хитрость, обман, а также любое оружие, которое пришлось под руку.
Это едва ли можно было назвать сражением. Дварфы либо пели заунывные песни, сидя на земле, потому что они падали, когда пытались встать, либо лежали, после попытки подняться, и храпели. С другой стороны, тролли, в основном стояли, но падали, когда их толкали.
Несколько более трезвых троллей пыталась затеять неуклюжую, смехотворную драку, но были сражены старомодным полицейским приемом — удачно приложенным ботинком. Ну, скажем так, в основном сражены. Ваймс немного подвинулся, чтобы ослабить боль в боку. Как же он не заметил того тролля?
Но все хорошо, что хорошо кончается, а? Никто не умер, и как раз для того, чтобы завершить лучезарную картину, у него в руках был утренний выпуск Таймс, на первых страницах которого сетовалось, что по городу разгуливают банды и вопрошалось, когда же Стража примется за работу и очистит улицы.
Да уж примемся, вы, напыщенные болваны. Ваймс чиркнул спичкой о постамент и зажег сигару в честь этого мелкого, но доставляющего мрачное удовольствие триумфа. Боги знают, как им нужен хоть один триумф. Вся эта Кумская Долина была в печенках у Стражи и неплохо было бы, если ребята получили взамен что-то, чем могли гордиться. Самое важное, они определенно добились Результата…
Ваймс уставился на постамент. Он и не помнил, что за статуя стояла здесь когда-то. Ныне же он прославлял несколько поколений настенных художников.
Образец тролльского граффити украшал его, отменяя все творения, вполненные с помощью каких-то там красок. Он прочитал:
МИСТЕР СИЯЮЩИЙ
ОН ЕСТЬ АЛМАЗ
Шахтные руны, городские граффити, подумал он. Когда ситуация ухудшается, люди начинают рисовать на стенах…
— Коммандер!
Он обернулся. Капитан Моркоу, сияя доспехам, торопился к нему, как всегда излучая стопроцентной чистоты Энтузиазм.
— По моему, я распорядился, чтобы все полицейские, не занятые с арестованными, пошли спать. — сказал Ваймс.
— Я только хочу прояснить несколько вещей, сэр. — ответил Моркоу. — Лорд Ветинари прислал сообщение в Ярд. Ему нужен отчет. Я решил, что лучше поставить вас в известность, сэр.
— Я тут как раз подумал, капитан, — пространно сказал Ваймс. — Не стоит ли нам основать почетный значок? Что-то простенькое? Можно написать на нем «Битва при Кумской Долине не Произошла Здесь, 5-го Грюня, Год Креветки». Может стоит заказать им чертову марку? Что ты думаешь?
— Я думаю, что вам нужно поспать, коммнадер. — сказал Моркоу. — И, формально, день Кумской Долины еще не наступил, до субботы.
— Разумеется, памятник битве, которая не состоялась, может быть натяжкой, но марка…
— Леди Сибил по настоящему волнуется за вас. — сообщил Моркоу.
Шум в голове Ваймса затих. Словно осознав упоминание о Сибил, части тела выстроились в очередь, размахивая просроченными долговыми расписками: ноги — смертельно устали и нуждаются в ванне; желудок — бурчит; ребра — в огне; спина — болит; мозг — отравлен своим собственным ядом. Ванна, еда и сон… хорошая идея. Но так много еще должно быть сделано…
— Как там наш мистер Пессимальный? — спросил он.
— Игорь подлечил его, сэр. Он немного удивлен всем этим ажиотажем. Так вот, я не могу приказать вам отправиться к его Милости…
69 
