ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Охота на пиранью

Винегрет. Але ні, тут як і в інших, стільки намішано цього "сцикливого нацизму ©" - рашизму у вигляді майонезу,... >>>>>

Долгий путь к счастью

Очень интересно >>>>>

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>




  87  

Мы наполовину вынесли на руках, наполовину вытолкали Джимми с кухни, и мы сказали:

— Спокойной ночи, Джексон, и спасибо тебе, что ты пытался помочь баасу Джимми.

Но он ничего нам не ответил.

Мы уложили Джимми в постель, Пол и я. Когда мы вышли на улицу и двинулись сквозь влажную тьму, мы услышали голос Джорджа, разговаривавшего с Вилли в десятке шагов от нас. Вилли говорил: «Очень верно». И «Очевидно». И «Очень может быть». А Джордж говорил все более и более неистово и бессвязно.

Пол сказал тихим голосом:

— Боже мой, Анна, пойдем со мной.

— Я не могу, — сказала я.

— Очень может быть, что я покину эту страну со дня на день. Очень может быть, что я тебя никогда больше не увижу.

— Ты знаешь, что я не могу.

Ничего не ответив, он пошел прочь, в темноту, и я уже почти было двинулась вслед за ним, но тут ко мне подошел Вилли. Мы были почти у нашей спальни, и мы направились туда. Вилли сказал:

— Это лучшее из всего, что могло произойти. Джексон и его семья уедут отсюда, и Джордж придет в себя.

— Это означает, почти наверняка, что семью ожидает разлука. Жена и дети Джексона больше не будут с ним жить.

Вилли заметил:

— Как это на тебя похоже. Джексону повезло, у него была возможность завести семью. У большинства из черных такой возможности нет. А теперь он станет таким, как все. Вот и все. Ты разве рыдала и стонала из-за того, что у всех остальных семей нет?

— Нет, я поддерживала политический курс, призванный положить конец всем этим чертовым порядкам.

— Это так. И это правильно.

— Но случилось так, что я знаю Джексона и его семью. Иногда я не могу поверить в то, что ты действительно имеешь в виду то, что говоришь.

— Ясное дело, не можешь. Сентиментальные люди никогда не верят ничему, кроме собственных чувств.

— А для Джорджа ничего не изменится. Потому что трагедия Джорджа заключается не в Марии, а в нем самом. Когда она уедет, появится кто-нибудь другой.

— Может, все это станет для него уроком, — сказал Вилли, и, когда он это говорил, его лицо стало безобразным.

Я оставила Вилли в спальне и вышла на веранду. Туман был уже не таким густым, и он уже пропускал сквозь себя слабое, рассеянное и холодное свечение, изливавшееся с тусклых небес на землю. В нескольких шагах от меня стоял Пол, и он смотрел на меня. И внезапно все опьянение, вся ярость и боль того вечера сгустились во мне в какой-то клубок и взорвались подобно бомбе, и я больше уже не чувствовала ничего, кроме того, что я хочу быть с Полом. Я подбежала к нему, он схватил меня за руку и, не сказав друг другу ни слова, мы побежали, не зная, куда мы бежим и зачем. Мы бежали по шоссе, ведущему на восток, поскальзываясь и спотыкаясь на мокром, покрытом лужами бетоне, а потом свернули на грубую, поросшую травой колею, которая куда-то вела, но мы не знали куда. Мы побежали по ней, по лужам с песчаным дном, которых мы не замечали, сквозь дымку мороси, которая вновь опустилась на землю. Темные влажные деревья склонялись с двух сторон, наплывали на нас и оставались позади, а мы все бежали и бежали. Мы выбились из сил, и, спотыкаясь, сошли с дороги и побежали по вельду. Земля была покрыта какими-то мелкими, невидимыми в темноте растениями с листочками. Мы пробежали несколько шагов и упали на влажные листья, в объятия друг друга, а мелкий дождь продолжал неторопливо падать, и низкие и темные облака неслись по небу над нами, и луна, борясь с темнотой, то показывалась, то снова скрывалась, так что мы то оказываюсь залитыми ее светом, то снова погружались во тьму. Нас била крупная дрожь, и так сильно, что стучали зубы, и мы смеялись. На мне было тонкое вечернее платье из крепа, и больше ничего. Пол снял свою форменную куртку и укутал меня, и мы снова легли. Мы лежали, обнявшись, и наши тела были горячими, а все вокруг было холодным и мокрым. Пол, не утративший своей обычной манеры держаться даже сейчас, заметил:

— Никогда раньше я этого не делал, дорогая Анна. Ну разве это не умно с моей стороны, выбрать такую многоопытную женщину, как ты?

Что заставило меня снова рассмеяться. Ни один из нас вовсе не был умным, для этого мы были слишком счастливы. Спустя несколько часов воздух начал светлеть, отдаленные звуки пианино, доносившиеся из отеля, стихли, и, взглянув наверх, мы увидели, что ветер разметал облака и в небе сияют звезды. Мы встали и, вспомнив, откуда доносились звуки музыки, пошли, как нам казалось, по направлению к отелю. Мы, спотыкаясь, шли сквозь высокую траву и мелкий кустарник, мы держались за руки, и наши руки были горячими, а по нашим лицам струились слезы и влага с растений. Мы не могли найти отель: должно быть, ветер сносил звуки музыки куда-то в сторону. Мы карабкались, падали и вставали в темноте, и, наконец, очутились на вершине небольшого копи. На многие мили вокруг нас не было ничего, кроме совершенной молчаливой тьмы и серого мерцания звезд над нею. Мы уселись рядом на влажный гранитный выступ и, обняв друг друга, стали ждать, когда же покажется свет. Мы так промокли, замерзли и устали, что говорить уже не могли. Мы сидели, щека к холодной щеке, и ждали.

  87