174 
А вокруг всего этого в ярко-огненных тогах плясали блудницы, прыгали карлики в разноцветных лоскутных накидках. Буйная клика. Музыканты всякого рода, фокусники, уроды, люди, изрыгающие огонь. Никаких золотых корон или венков, поскольку галлы не подносили их Цезарю, но телеги с трофеями ломились от драгоценностей, поскольку Цезарь нашел спрятанный клад германских кимбров и тевтонов в Атватуке, а также забрал сотни драгоценных приношений друидов в Карнуте.
Следом шли жертвенные животные, два чисто-белых вола, обреченных на заклание в честь Юпитера Наилучшего Величайшего, когда триумфатор достигнет подножия лестницы, ведущей к его капитолийскому храму. Но до этого храма надо было только по городу проделать три мили, ибо процессии надлежало пройти через Велабр и Бычий форум, повернуть к Большому цирку, сделать внутри его один круг, затем опять выбраться на Триумфальную улицу, чтобы наконец спуститься к Римскому Форуму и достичь подножия Капитолия, где движение останавливалось.
Военнопленных, которые должны были умереть, забирали, чтобы задушить в Туллиане, актеры покидали платформы, и все прочие участники шествия расходились. Золото отправляли обратно в казну, а легионеры поворачивали на улицу, идущую по южной стороне Капитолия, и возвращались на Марсово поле через Велабр. Там их ожидали угощение и кассиры с еще не поделенными деньгами. И только сенат, жрецы, пара белых волов и триумфатор поднимались по Капитолию вверх к храму Юпитера Наилучшего Величайшего, сопровождаемые специальными музыкантами, играющими на флейтах, сделанных из большеберцовых костей павших врагов.
Два белых вола были увиты гирляндами, их позолоченные рога и копыта сверкали. Этих животных, уже заторможенных, вели рора, culturius и другие прислужники, которым вменялось убить их.
За ними являли себя римлянам понтифики и авгуры, все в пестрых тогах с пурпурными и алыми полосами. Отличало одних от других в основном то, что каждый авгур нес свой lituus, особым образом загнутый посох. Младшие жреческие коллегии тоже имели свои специфические одеяния. Flamen Martialis, главный жрец Марса, выглядел очень странно в тяжелой круглой пелерине, деревянных башмаках и остроконечном шлеме из слоновой кости. Не было, правда, flamen Quirinalis, поскольку Луций Цезарь, исполняющий эту обязанность, уже шел в процессии как главный авгур. Не присутствовал и flamen Dialis, ибо этим специальным жрецом Юпитера являлся фактически сам триумфатор.
Следующие участники шествия всегда имели успех у толпы. Военнопленные, каждый при полном параде, со всеми регалиями, в золоте и драгоценностях, — воплощение здоровья и процветания. Не в римских правилах было выводить на всеобщее обозрение грязных, забитых и изможденных врагов. По этой причине пленников отдавали на попечение богатым людям, в чьих домах они жили, дожидаясь триумфа того, кто их победил. Республиканский Рим никого не держал в узилищах.
Первым шел царь Верцингеториг. Он знал, что умрут только трое: он, Котий и Луктерий. Веркассивелаун, Эпоредориг и Битургон, а также все другие, менее важные пленные смогут вернуться домой без какого-либо ущерба. В свое время Верцингеториг был весьма удивлен, когда ему предсказали, что между его пленением и смертью пройдет шесть лет. Теперь он хорошо понимал почему. Гражданская война и другие события целых шесть лет не давали Цезарю поставить точку в войне с Длинноволосой Галлией.
А сейчас сенат издал декрет, предоставлявший Цезарю довольно специфическую привилегию. Теперь путь ему должны были прокладывать семьдесят два ликтора, а не двадцать четыре, положенные диктатору по прежним законам. Они очень долго выстраивались, раздвигая неугомонных певцов и танцоров. Первые славили Цезаря-триумфатора во весь голос, вторые тоже, но молча.
Заминка не имела значения, ибо очередь Цезаря двинуться с места подошла лишь через пару долгих летних часов. Ему подали очень древнюю триумфальную колесницу. Четырехколесную, как церемониальные колесницы армянских царей, мало похожую на двухколесные боевые. Ее влекли четыре одинаково серых коня с белыми гривами и хвостами. Цезарь сам выбирал их. Он был при всех триумфальных регалиях, в тунике с вышивкой в виде пальмовых листьев и в пурпурной, обильно расшитой золотом тоге. На голове — лавровый венок, в правой руке — лавровая ветвь, в левой — специальный крученый скипетр триумфатора из слоновой кости, увенчанный золотым орлом. Возницу одели в пурпурную тунику, а в глубине колесницы стоял еще один человек в такой же тунике, облеченный обязанностью держать над головой Цезаря позолоченную корону из стилизованных дубовых листьев и время от времени произносить нараспев традиционное предостережение: «Respice post te, hominem tememento!»[2]
174 
