Особенно,... 
71 
— Похоже, ты так и не сумела уложить волосы, — сочувственно произнесла Кара.
— По крайней мере, она не похожа на чертова эльфа, — отрезала Колетт.
— Чай, кофе? — спросила официантка.
Эл выдвинула стул и тяжело села.
— Потом переоденусь, — объяснила она свой вид. — Ночью мне было плохо.
— Слишком много красного, — сказала Джемма. — Ты ушла вдрызг пьяная.
— Слишком много всего, — возразила Эл.
Ее унылый взгляд опустился и застыл на тарелке кукурузных хлопьев, которую поставила перед ней Колетт. Она механически взяла ложку.
— Как мило, — отметила Джемма. — Она приносит тебе завтрак. Хотя утверждает, что не горничная.
— Не пора ли тебе заткнуться? — не выдержала Колетт. — Дай ей минутку посидеть спокойно и съесть что-нибудь.
— Мэнди… — начала Элисон.
Мэнди махнула рукой.
— Збуть, — сказала она со ртом, полным мюсли. — Еунда. Ты не иноата.
— Но я виновата, — настаивала Эл.
Мэнди проглотила. Она помахала рукой, словно сушила лак.
— Поговорим об этом позже. В конце концов, мы можем жить в разных отелях.
— Надеюсь, до этого не дойдет.
— Ты выглядишь совсем измотанной, — заметила Мэнди. — Я сочувствую тебе, Эл, правда.
— Мы не спали, говорили допоздна с Колетт. И другие люди встревали в наш разговор, те, кого я знала ребенком. И помнишь, я сказала, что военные мучают меня? Дело в том, что они прорвались и раздробили мне ступни. Пришлось выпить две таблетки анальгетика. Вырубилась только на рассвете. И тут пришел Моррис. Выдернул подушку у меня из-под головы и начал хвастаться прямо в ухо.
— Хвастаться? — не поняла Джемма.
— Насчет того, что он делал с Мэнди. Извини, Мэнди. Я не… в смысле, я ему не верю, ты не думай.
— Если бы он был мой, — заявила Джемма, — я бы изгнала его как беса.
Кара покачала головой.
— Знаешь, ты смогла бы контролировать Морриса, если бы окружила его безоговорочной любовью.
— Томатного сока, Элисон? — спросила Колетт.
Элисон покачала головой и опустила ложку.
— Думаю, сегодня опять будет сплошная принцесса.
— Рутина, — согласился Мерлин.
— Сплошные сопли и вопли, — поморщилась Эл. — Они вообще думают, каково нам? Вперед и фьють. Вниз головой в их дерьмо. Как туалетный ершик.
— Что ж, такова жизнь, Эл, — сказала Мэнди Кафлэн, а изумленная Кара уронила нож на цветную статью в «Дейли мейл» и испачкала маслом принца Уэльского.
Прошлым вечером, в субботу, первой картой Эл выложила валета кубков — символ ее бледной компаньонки, символ женщины, которая появилась в раскладе в виндзорском отеле «Олень и подвязка» в то утро, когда Элисон впервые увидела Колетт. Светлые волосы, бесцветные глаза с красными ободками, как у какого-нибудь маленького и суетливого домашнего зверька, к которому надо относиться с добротой.
Она посмотрела на клиентку, которая сидела перед ней и хлюпала носом. То, что Эл увидела в картах, относилось к ней самой, но никак не к этой женщине. Нельзя навязывать свою волю картам — они говорят лишь то, что сами хотят сказать. А вот и король мечей, перевернутый: возможно, как же там его зовут… Гэвин. Колетт жаждет, чтобы в ее жизнь вошел мужчина. Ночами Эл чувствует это, в квартире в Уэксхэме, тонкий шлейф желания за оштукатуренной стеной. Маленькие усердные пальчики Колетт в поисках одинокого наслаждения… Какой поворот судьбы привел Колетт ко мне? Я съехалась с ней для собственной выгоды, выгоды, пока неведомой даже мне самой, ради цели, которая со временем прояснится? Она прогнала эту мысль, вместе с сопутствующим ей чувством вины. Я не могу поступать иначе. Мне надо жить. Надо защищать себя. И если даже за ее счет… что с того? Что мне до Колетт? Если Мэнди Кафлэн предложит ей условия получше, она тут же рванет, задрав хвост, запихает пожитки в эту свою сумищу и умчится ближайшим поездом до Брайтона и Хоува. По крайней мере, надеюсь, что поездом. Надеюсь, она не сопрет мою машину.
Диана — королева кубков. Всякий раз, когда эта карта будет всплывать в раскладе, на этой неделе и на следующей, она будет обозначать принцессу, и горе клиентов будет вытаскивать ее из глубин колоды раз за разом. Уже появились первые сообщения о том, что ее видели, — принцесса выглядывала из-за плеча своего предка Карла I на портрете в Сент-Джеймсском дворце. Некоторые утверждают, что на призраке платье цвета крови. И все соглашаются, что на голове у нее диадема. Если хорошенько присмотреться, то можно увидеть ее лицо в фонтанах, каплях дождя, лужах на бензозаправках. Диана родилась под знаком воды, а значит, обладает сверхчувствительностью. Она из тех, кто медлит и капает, кто прибывает и убывает, кто вдыхает и выдыхает свои приливы, кто слезинка за слезинкой обрушивает потолки и промывает путь в камне.
71 
