Особенно,... 
21 
Когда тот пришел, Джек сделал полезное наблюдение.
Он проснулся и обнаружил, что ему доставили ванну — второй раз с тех пор, как он тут очутился (тысячу лет назад) и чистый костюм. Он отдраил себя и влез в бледно-зеленые одежды. На этот раз он оставил бубенцы на носках туфель, а колпак напялил под вызывающим углом.
После этого он уселся, хлопнул в ладоши над головой и слабо улыбнулся. Нельзя было показывать, что он нервничает.
Когда внезапно раздался знакомый звук и воздух замерцал, Джек, глядя в том направлении, чуть наклонил голову.
— Привет, — сказал он.
— Привет, — ответил тот. — Как дела?
— Да вроде бы пришел в себя. И хотел бы вскоре тебя покинуть.
— Когда дело касается здоровья, излишняя осторожность не вредит. По-моему, тебе все еще требуется отдых. Но это мы обсудим позже.
— Очень жаль, что я не мог уделить тебе больше времени, — продолжал он. — Я был занят делами, которые требуют моего полного внимания.
— Ничего страшного, — сказал Джек. — Вскоре все твои усилия будут сведены к нулю.
Повелитель Нетопырей изучал его лицо, словно выискивал в нем признаки безумия. Потом он уселся и спросил:
— Что ты имеешь в виду?
Джек повернул левую руку ладонь кверху и сказал:
— Если все когда-нибудь кончается, значит, любые усилия сведутся к нулю.
— Почему это все должно кончиться?
— Ты в последнее время не обращал внимания на температуру, любезный лорд?
— Нет, — ответил тот, озадаченный. — Физически я довольно давно не покидал своего замка.
— Тебе было бы полезно проделать это. Или лучше открой свое существо эманациям Щита.
— Пожалуй… Когда я буду один… Но какая-то утечка существует все время. Те семеро, чье присутствие необходимо, чтобы ее прекратить, узнают об этом и примут меры. Нет причин для дурных предчувствий или беспокойства.
— Нет, есть. Если кто-то из этой семерки не в состоянии отозваться.
Его собеседник широко раскрыл глаза.
— Я тебе не верю, — сказал он.
Джек пожал плечами.
— Когда ты предложил мне свое… гм… гостеприимство, я искал тихое местечко, откуда мог бы высадиться. Конечно, проверить это очень легко.
— Почему же ты раньше молчал?
— Почему? — переспросил Джек. — Если я должен был сойти с ума, то какое мне дело, продолжит ли свое существование остальной мир или тоже погибнет.
— Весьма эгоистическая позиция, — сказал Повелитель Нетопырей.
— Такова МОЯ позиция, — сказал Джек и звякнул бубенчиками.
— Полагаю, надо проверить твою историю, — его собеседник со вздохом поднялся.
— Я подожду здесь, — сказал Джек.
Повелитель Нетопырей отвел его в зал с высоким потолком, находившийся за железной дверью, и там перерезал его путы.
Джек осмотрелся. На мозаичном полу он заметил знакомые символы, по углам — кучи тряпья темные занавеси на стенах. В центре зала находился маленький алтарь, а рядом — столик с инструментами. Пахло ладаном.
Джек шагнул вперед.
— Твое имя странным образом попало в Расчетную Книгу, — сказал Повелитель Нетопырей. — А другое имя было вычеркнуто.
— Возможно, ангелы-хранители передумали.
— Насколько мне известно, раньше такого не бывало. Но если ты — один из семи избранных, пусть будет так. Послушай, что я скажу, прежде чем отправишься нести свою службу у Щита.
Он хлопнул в ладоши, и занавес зашевелился. Вошла Ивен. Она подошла к своему господину и стала рядом с ним.
— Хотя для этого понадобится твоя Сила, — сказал он Джеку, — не думай, что она столкнется с моей здесь, в Хай-Даджен. Скоро мы зажжем огни, и появятся тени. Даже если я недооценил тебя, знай, что у моей леди были годы, чтобы чтоб изучить Искусство, и что она оказалась исключительно одаренной. Попробуй только устроить что-нибудь помимо того, зачем я тебя сюда привел, и мы с ней объединим свое умение. Неважно, в чем ты уверился, она — не двойник.
— Знаю, — сказал Джек. — Двойники не плачут.
— Когда это ты видел, чтобы Ивен плакала?
— Спросишь ее когда-нибудь.
Когда он посмотрел на алтарь и пошел вперед, она опустила глаза.
— Я лучше начну. Будьте любезны, станьте в малый круг, — сказал он.
Он по очереди раздувал угли в десяти чашах, которые стояли в три ряда — три чаши, четыре и три. Джек добавил ароматические порошки, и они вспыхнули, пуская разноцветный дым. Потом он прошел в дальний конец алтаря и начертил на полу лезвием железного ножа узор. Он заговорил, и тень его разделилась на несколько теней, потом снова собралась в одно целое, заколебалась, застыла, потемнела и, словно бесконечная дорога на восток, простерлась через зал. Несмотря на мигающий свет, она после этого уже не двигалась и потемнела настолько, что, казалось, обрела глубину.
21 
