40 
– Идея прекрасная, Джош, – говорил Джеймс, обращаясь, впрочем, ко всем.
– Спасибо доктор Карриол – идея ее, а не моя.
Упоминание о Карриол встревожило женскую половину. Но и они не могли не признать, что идея великолепна.
– Я всегда верила, что тебе суждено написать книгу, – сказала Мэри. – Только боялась, что не сможешь преодолеть себя. Вспомни: ты ведь так и не смог приноровиться к диктофону, который мы подарили тебе на прошлое Рождество.
– Мне тоже так казалось. Поэтому единственный выход – найти человека, который запишет за мной мои мысли.
– Значит, вы – редактор? – Эндрю раскраснелся от волнения и выглядел еще очаровательней, чем обычно. Не удивительно, что, отвечая, миссис Греко говорила с ним как с мужчиной, который ее заинтересовал:
– Да, редактор. Но особый. Скажем, при работе с художественными произведениями редактор выступает в роли критика. Он не может указывать автору, что и как писать, а выявляет слабые места, несообразности в сюжете, характерах и так далее. Это – не моя профессия. Я специализируюсь на работе с теми, у кого есть свежие, оригинальные мысли или впечатления, но нет дара изложить это на бумаге…
Так они сидели и беседовали, а из разных концов комнаты на них нацелились десятки видеокамер, бесшумно фиксирующих каждое слово, каждый жест, выражение лиц. К воскресенью, когда придет пора поработать в зимнем саду, камеры уже уберут: ведь люди, установившие их, обещали повторить операцию по эвакуации населения не позже субботнего вечера. Если бы не пышная зелень, Кристианы непременно почувствовали бы запах свежей краски. Однако растения впитывали не только углекислый газ, но и запахи тоже. Видеокамеры новой конструкции зашифровывали изображение и звук и умещали их на ленте так экономно, что кассет хватило бы на две недели непрерывной записи – гораздо больше, чем необходимо. Даже энергия к ним подавалась из-за пределов дома, чтобы показания электросчетчика не позволили жильцам что-нибудь заподозрить.
После скоропостижного отъезда доктора Кристиана Чейзен снова потерял интерес к программе миграции.
В понедельник, придя на работу, он ждал, что Кристиан вот-вот появится. Но ждал напрасно. Наконец, он позвонил Джону Уэйну, чтобы разыскать Карриол. От него и узнал о внезапном отъезде начальницы Сектора № 4 и Кристиана.
– И не пытайтесь связаться с доктором Карриол, – отчеканил Уэйн, и по его интонации Чейзен догадался, что секретарь только повторяет распоряжения начальницы.
– Мне нужен Кристиан! – чуть не застонал Чейзен.
– Прошу прощения, ничем не могу помочь.
А во второй половине дня в кабинете Чейзена появилась сама Карриол.
– Черт побери, Джудит, неужели вы не могли дать мне хотя бы попрощаться с этим человеком? – прорычал Моше.
– Простите, не подумала, – холодно сказала она.
– Так я и поверил! Вы всегда думаете, что делаете.
– Вам его не хватает, Моше?
– Да.
– Боюсь, вам все же придется обходиться без него.
Он снял очки, которыми пользовался за работой, и пристально взглянул ей в глаза:
– Джудит, в чем все-таки цель Исследования?
– Чтобы найти одного человека.
– Зачем?
– Со временем узнаете. А сейчас сказать не могу, простите.
– Не можете или не хотите?
– И то, и другое.
– Джудит, оставьте его в покое! – искренне воскликнул он.
– Что это вы о себе возомнили, Чейзен.
– Вы только эксплуатируете людей, чтобы добиться своего.
– Ну и что тут удивительного? Все так поступают.
– Нет, с вами не всякий сравнится, – отрезал он. – Вы принадлежите к особой категории. Таких раньше не было. А может, и были, только новые времена вознесли вас так высоко, что вы стали всем нам угрозой.
– Псих! – презрительно бросила она, выходя из кабинета. Дверь она притворила аккуратно, без стука – чтобы показать Чейзену, что он напрасно старался вывести ее из равновесия.
С минуту Чейзен сидел, протирая очки, а потом вздохнул и взялся за компьютерные распечатки. Но и сквозь протертые стекла очков никак не мог разобрать текст: в глазах его стояли слезы.
Глава V
Шесть недель Джудит Карриол не встречалась с доктором Джошуа Кристианом. Зато три из них посвятила просмотру видеозаписей. Час за часом перед ней проходили мельчайшие подробности его жизни, жизни его семьи. Она слушала рассказы о нем его родственников, пациентов, друзей, даже врагов. Она чувствовала, что это важно. И то, что ничего нового узнать не удалось, не умалило ее интереса.
40 
