ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  72  

Мать Пин-эр зачахла, как цветок без воды.

Отец, став вдовцом, сошел с ума. Никто не видел приступов его безумия. Никто не знал, что мастер Вэй – сумасшедший, кроме маленькой дочери, из которой он делал мальчика. Едва Пин-эр перестала нуждаться в кормилице – особая диета. Едва села в колыбели – особые упражнения. Едва встала на ноги – изнурительные тренировки.

И главное – искусство ци-гун, способное на чудо.

Чуда не произошло. Отец опомнился, когда девочке исполнилось шесть лет. Рассудок вернулся к мастеру. Но что-то изменилось в ребенке, решительно и необратимо. Пин-эр утратила шанс стать красавицей с забинтованными ножками. Женские недомогания поздно пришли к ней. В первый раз она решила, что умирает.

Потом – привыкла.

Ладошки, пальчики, губки бантиком, хрупкость драгоценной вазы – имя Пин-эр значило: «ваза» – все это стало недосягаемой бессмыслицей. Выше отца – на полголовы. Одного роста с братом. Сильные руки. Широкие плечи. Узкие, как для женщины, бедра. Резкость движений. Жилы на предплечьях. Ежедневные изнурительные занятия – отнюдь не вышиванием. Телохранители императора, случалось, сдавались раньше дочери наставника.

Замуж ее не брали – боялись.

Девушка была склонна к взрывным решениям. Втемяшится что-то в голову – пойдет до конца. Захочет отправить к праотцам незадачливого муженька – отправит. Захочет вернуть домой отцовскую честь, выпавшую монетой из кошелька на грязный мартовский булыжник площади Милосердия...

Она гналась за посольством – на юг, вдоль восточного побережья! – надеясь достать вора в границах Поднебесной. Не слишком понимая, что сделает, когда настигнет. Убийство не удовлетворило бы Пин-эр. К счастью, у девушки имелась подорожная – документ, разрешающий путешествовать. Отец выправил, когда дочь сопровождала его в Эмейские горы, к знакомому даосу, и дальше – в Шаньдун.

Сына Вэй Бо в поездки не брал.

Увы, послы торопились домой. В Пекин они тащились черепахами; из Пекина летели соколами. Лошадь Пин-эр загнала у Тянцзина. Нанялась в охрану каравана – сквалыга-купчик направлялся в Шанхай. Желая съэкономить на страже, он брал кого попало, не спрашивая рекомендаций.

В окрестностях монастыря Холодных гор, близ Сучжоу – города садов и каналов, «восточной Венеции», если верить Марко Поло, и притона бандитов, если верить докладам градоначальника, – караван был разграблен шайкой Золотого Ху. Охрана, не вступая в бой, разбежалась. Набери сброд, останешься ни с чем – эта мудрость утешала купчика, пока скупердяя душили уздечкой.

Пин-эр сдалась без сопротивления, открыв главарю, что она – женщина.

Женщиной на самом деле она стала лишь этой ночью. Золотой Ху старался, пыхтел, больше хвастался, чем «поливал землю дождиком», шумно хвалил себя за доблесть... Наконец заснул. С равнодушием, достойным статуи, Пин-эр до утра глядела в потолок шатра. Конные грабители скорым маршем двигались на юг. Ее это устраивало.

День устраивало. Два.

Неделю.

Золотой Ху стал вторым человеком, которого она убила. Когда атаман вдруг передумал идти в сторону порта Нинбо, отдав приказ свернуть западнее, на Ухань, – временная жена дала Золотому попыхтеть и утомиться, потом сломала дураку шею, опять переоделась в мужскую одежду, выкрала лошадь и в ночи продолжила свою личную погоню.

Она хотела перехватить послов в Фучжоу – и опоздала.

Рюкюсцы отплыли на родину тремя днями раньше. Документ, выправленный отцом, снова выручил Пин-эр – капитаны легко вступали в переговоры, не боясь брать пассажира на борт. Неделя пути, с заходом на Кумадзиму, добродушное попустительство пиратов-вако, смирных в здешних водах, и корабль причалил в гавани Наха.

Горсть денег, взятая в сундучке Ху-покойника, ушла на проезд. Это не волновало Пин-эр. Она не думала, на что будет жить, попав на Утину. Она думала, как будет жить.

И знала заранее – как.

Проклятый Мацумура явится к ней. Доброй волей, не иначе. Отец пришел к рюкюсцу сам, на злополучную площадь. Значит, все повторится. Только исход будет другим. И дочь вернет похищенную честь обратно в семью.

История с пьяницей – добрый знак. Точно так же держал тигра за уши богатырь У Сун, сражаясь со зверем на перевале Цзинъян, – и молотил кулаком по голове, пока тигр не издох. Небо благосклонно к упорным.

Собака шла по следу вора.


– Ведомая местью, от мести сбежишь...

Пин-эр остановилась.

Она устала и вспотела. Жара, влажный воздух – климат острова не благоволил к гостям с севера. Рощу она успела миновать. По обочинам дороги тянулись мангровые заросли. Пятнистой шкурой хищника мелькал орешник, обещая знатный урожай. Высились пальмы, удивительные и надменные.

  72