ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Охота на пиранью

Винегрет. Але ні, тут як і в інших, стільки намішано цього "сцикливого нацизму ©" - рашизму у вигляді майонезу,... >>>>>

Долгий путь к счастью

Очень интересно >>>>>

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>




  93  

– Люй! Люй, ежа тебе в штаны! – даже ругаясь, дедушка Ма скалил в ухмылке три оставшихся зуба. – Тебя что, собаки съели?!

– Не съели. А вы б, небось, рады были, дедушка Ма?

Хмурый с похмелья Люй объявился на веранде, неся два тяжеленных чемодана. При каждом шаге грузчика в чемоданах глухо звякало.

– Осторожней, любезный! Там хрупкие вещи...

– Наш фарфор – самый лучший, да! – восхитился дедушка Ма. – Все везут. У других такого нету. Дикари, из ладоней пьют, да...

И выпустил клуб дыма, обратив в бегство рой комаров.

Фарфор в багаже действительно имелся. Но беспокоился Эрстед из-за бутыли с серной кислотой. Однако от пояснений благоразумно воздержался.

Телега с бортами, плетенными из ивовых прутьев, напоминала корзину на колесах. Ее нагрузили с верхом – баулы, тюки, саквояжи... Каурая лошадка косилась на поклажу без одобрения. Тащи все это барахло, ежа вам в штаны! Ее пегая товарка с философским равнодушием взмахивала хвостом, гоня слепней с крупа.

– Это все, господин?

– Да.

– Поехали?

– Сейчас...

Эрстед ждал. Он надеялся, что китаянка в последний момент передумает и останется. Нет, дочь наставника Вэя объявилась в дверях – шаровары цвета спелых оливок, куртка расшита белыми лотосами. Плоская шапочка, шаль на плечах... Женский наряд? Мужской?

Девушка забросила свой тючок в общую кучу багажа.

– Тоже едешь, красавица, да?

Пин-эр не удостоила возчика ответом. Ловко запрыгнув на задок телеги, она устроилась поудобнее, свесив вниз ноги.

– Лошадкам тяжело будет, – пожаловался дедушка Ма. – Вещей много, людей много. Девица села, господин сядет, Люй сядет... Очень тяжело, да!

Возчик намекал насчет доплаты. Но его поползновения разрушил подлец Люй:

– А я пешком пойду. Не бойтесь, дедушка, не отстану...

Дедушка Ма собрался было в расстройстве душевном обложить недотепу – в четыре благородные истины, в тридцать шесть небес, в сто восемь храмов... Но тут из-за дома выехал князь Волмонтович – в черном костюме, в темных окулярах, на вороном жеребце, взятом напрокат – и возчик вместо проклятий забормотал молитву.

Едва Эрстед забрался в телегу, сев рядом с Пин-эр, дедушка Ма хлестнул лошадей, причмокнул, и повозка тронулась.

– Вы уверены, что хорошо все обдумали? – без надежды, просто, чтобы не молчать, спросил датчанин.

Пин-эр кивнула.

– А как же ваш отец? Брат? Семья?

Китаянка изобразила, будто что-то пишет, и махнула рукой туда, где, по ее мнению, находился Пекин. Письмо, значит, им отправлю. Когда-нибудь.

– Тогда молчите, – Эрстед вздохнул. За всякое доброе дело в итоге приходится расплачиваться. Мало ему было Волмонтовича... – Помните: вам опасно разговаривать!

Вчера он поделился со спутниками «акустической» догадкой. По всей видимости, жизненные флюиды девушки не до конца «растворили» ину-гами. В итоге Пин-эр уподобилась заряженному ружью. Его носят за плечом – или прицеливаются и спускают курок...

«Курком» оказался звук голоса.

Эрстед-старший проводил серию опытов, ища связь между звуковыми и магнитоэлектрическими явлениями. Кто ж знал, что гипотеза косвенным образом подтвердится в Фучжоу? Высокий, певучий голос китаянки вступал в резонанс с колебаниями флюида – и активизировал «призрачную» составляющую. Но ошейник из алюминиума сохранял ясность сознания Пин-эр. Даже в первый раз, потрясена метаморфозой, она быстро восстановила контроль над телом. Когда же «собака» залаяла – низкий, басовый звук вновь гармонизировал потоки ци, вернув девушку в естественное состояние.

«Возможно, – размышлял Андерс, – со временем флюид ину-гами окончательно „рассосется“. Или девушка научится говорить баритоном, как князь. Или мой брат найдет решение: комбинации воздействий, успокоительные препараты, свет, звук... Но пока рекомендация одна: молчание. Если, конечно, мы не хотим лишний раз будить спящую собаку...»

Выслушав приговор, китаянка ни капельки не огорчилась. Она села за стол и начала писать. Эрстед не лучшим образом разбирал иероглифы. Но главное уяснил: Пин-эр отказывается вернуться в Пекин. Отныне она – слуга Эрстеда. Куда бы тот ни отправился: хоть на край света.

«Мастер спас недостойной жизнь. Теперь моя жизнь – ваша. Стать рабыней мастера – великая честь...»

В ответ на все увещевания – только рабыни нам не хватало! – Пин-эр улыбалась. В конце концов, утомившись, Эрстед в приказном порядке отправил девицу спать. И отвел душу в ругательствах, не стесняясь присутствием князя.

  93