57 
— Просто держи в сухом и прохладном месте, — ответил Пирс и встал.
Они прошли по подъездной аллее к его машине, капот и лобовое стекло которой уже украсили опавшие листья. Он забрался внутрь.
— Сейчас продают такие пластиковые пакеты, они запечатываются, когда прижимаешь края…
— Хорошо.
Он надел черные очки, купленные в самой первой поездке по этим местам и чудом сохранившиеся.
— И никаких отпечатков пальцев. Коллекционеры очень не любят. Мы же не хотим сбить состояние с «превосходного» до «почти превосходного».
— Я поняла.
— Боден очень ломкий. И поэма тоже.
— А вот кстати, — спросила Роузи, — ведь вы с Роз Райдер?
Улыбаясь, она открыто и прямо рассматривала его лицо, но что она могла на нем прочесть, он не знал.
— Ведь мы? — переспросил он в ответ.
— Из вас вышла неплохая парочка. Так, кажется.
— И кому, в частности, кажется?
— Ну, в частности, Вэл. Да и Споффорду.
Ох уж эти длинноносые Варвары маленьких городков, подумал он; Споффорд сам когда-то предупреждал о них: действующих лиц мало, союзы непрочны, а интерес каждого к каждому не ослабевает.
— Так ты придешь вечером к Вэл? — осведомилась она, не отводя взгляда.
— Господи, уже сегодня? Да-да, конечно.
— Вместе с…
— Нет, — ответил он. — Один.
За его спиной в ворота Аркадии свернул фургон из «Чащи» (Сэм возвращали домой). Пирс захлопнул дверцу, помахал на прощание и дал задний ход, чтобы развернуться: этот еще не отработанный до конца маневр потребовал от него максимального сосредоточения; он выехал, обогнув въезжающий фургон не с той стороны, махнул и ему, извиняясь.
Парочка, надо же. Наверное, слишком часто видели, как они с Роз катаются по окрестностям на ее известной всей округе машинке, ведь не спрячешься; а Пирс не умел быть невидимым, хотя и предположил как-то, что Роз после нескольких лет напряженных занятий и тренировок под его руководством могла бы научиться этому искусству. Утешало то, что, хотя его и видели издалека, и делали выводы, но никто не знал, о чем они с Роз говорили и чем занимались; был все-таки предел. А вот чего он не подозревал, так это что Роузи Расмуссен сама некогда занималась кое-какими возмутительными вещами в постели с Роз Райдер; и не знал, что как-то раз (распалясь из-за странного отсутствия отпора) его дружок Споффорд разложил Роз Райдер прямо на столе. Не пришло еще время ему узнать обо всем, но оно придет: когда ему нужна будет помощь, а помочь будет некому.
Сэм привез не Майк, а один из тех его улыбчивых дружков, которых Роузи определила как работников «Пауэрхауса»,[26] нашедшего пристанище в «Чаще». Аккуратный, одетый в хаки и ветровку с логотипом, который она попыталась прочесть, но не смогла, — всего лишь название торговой марки, конечно, видимо.
— А вот и мы, — сказал он.
— Ну и где ее отец?
— А, — произнес молодой человек так, словно это было совершенно не важно. — Он очень занят. Организует поездку.
— Поездку?
Он все так же улыбался: был готов уехать и явно не собирался ничего объяснять.
— Ладно, спасибо, — сказала Роузи.
— Такая деваха. — Он положил руку на голову Сэм. — Честное слово.
— Это да, — сказала Роузи.
Она улыбнулась в ответ, и на миг показалось — он вот-вот что-то скажет, и в груди вдруг все сжалось от приступа необъяснимого страха. Она забрала дочь, он помахал рукой, и Сэм улыбнулась ему отстраненно, по-королевски. Роузи закрыла за ним дверь, едва позволили правила приличия, и, хотя Сэм казалась довольно чистой и яростно сопротивлялась, она отволокла ее в ванную и долго мыла.
По мнению Пирса, вопрос состоит — или состоял — в том, до какой степени ведьма и дэмониак несут ответственность за свое состояние, за зло, которое они причиняют и произносят?
Всегда ли они сами приглашают бесов и, таким образом, всегда ли виновны; или дьявол способен захватывать души силой, добиваться их согласия сверхловким жульничеством — и значит ли это, что жертвы не виновны, а только несчастны?
«Он начинает прежде всего с фантазии и воздействует на нее с такой силой, что никакой рассудок не в состоянии сопротивляться» — это сказал Бертон {124} , сам пострадавший и знавший об этом предмете больше, чем любой из живших на свете людей, и хотя большая часть этих знаний неверна или бесполезна, он знал и об этом тоже. Пирс пристроил у себя на голых коленях «Анатомию Меланхолии», открыв Часть первую, Раздел второй, Главу первую, Подраздел II, где Бертон цитирует Язона Пратенция {125} , это еще кто такой: «Дьявол, будучи духом крохотным и неразличимым, способен без труда поместиться в человеческом теле, вселиться в него и ловко притаиться в нашем кишечнике, разрушить наше здоровье, устрашить нашу душу пугающими видениями и потрясти наш разум». Устроившись внутри, дэмоны «развлекаются, как на новых небесах; они будто входят в наши тела и выходят из них, словно пчелы в улье».
57 
