35 
Повинуясь любопытству, она тихо подошла к двери и замерла, увидев у окна Джереми, который не отрываясь смотрел на запущенный сад. Он стоял к ней вполоборота, засунув руки в карманы брюк, и выражение его лица казалось задумчивым и немного печальным. Интересно, о чем он думает? Вспоминает детство? Время, прожитое здесь, в этом доме? Сожалеет о том, что все здесь пришло в упадок?
Глэдис хотела было потихоньку ретироваться, не желая нарушать его уединение, но, словно почувствовав ее взгляд, он повернулся, и их глаза встретились: его черные и непроницаемые, и ее, широко открытые и неуверенные.
– Ну как прогулялась? – поинтересовался он.
– Спасибо, хорошо, – отозвалась она.
– Должно быть, это так, потому что ты выглядишь посвежевшей.
Глэдис и сама отметила, что физически чувствует себя гораздо лучше, чего нельзя сказать о ее душевном состоянии.
– Извини, если помешала тебе, я не хотела…
– Ты и не помешала. Я просто размышлял кое о чем. А ты? Чем собираешься сейчас заняться?
– Думаю… пойду немного поработаю. Кое-какие идеи пришли мне в голову, пока я гуляла, надо их записать, пока не улетучились, – солгала она. Во время прогулки она не могла думать ни о чем и ни о ком, кроме Джереми и своей дилеммы.
– Что ж, это разумно. – Он оттолкнулся от подоконника и неторопливо направился к ней, не отпуская ее взгляда, словно гипнотизируя.
Глэдис и чувствовала себя загипнотизированной, не в силах оторвать глаз от его мужественной красоты, излучающей какой-то животный магнетизм. Две верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, открывая полоску смуглой кожи, поросшей черными волосками. Под тонкой тканью отчетливо прорисовывалось твердое мускулистое тело. Когда он остановился в полушаге от нее, Глэдис ощутила его мужской, мускусный запах, который действовал на нее как афродизиак. Ее зрачки расширились и потемнели, а грудь набухла и затвердела. Как хорошо, промелькнуло у нее в голове, что на ней так много одежды и он не видит этого явного свидетельства ее желания.
– Сандра не давала о себе знать? – спросил Джереми.
Глэдис покачала головой.
– Нет.
– Стерва! – бросил он, и Глэдис мысленно согласилась с ним: похоже, Сандре все равно, что тут с ней происходит. Ее интересует только одна персона на свете – она сама. – Отправить ягненка в логово волка и даже не поинтересоваться, жив ли он еще!
– Я не ягненок! – возмутилась Глэдис. – Почему ты всегда изображаешь меня этакой беспомощной маленькой глупышкой?
Он улыбнулся одними уголками губ.
– Не стану спорить насчет маленькой, но беспомощной глупышкой? Никогда! Ты умная и отнюдь не беспомощная, просто невинная, наивная и беззащитная.
– Считаешь это недостатком? – Глэдис вызывающе вздернула подбородок.
Его глаза блеснули.
– Ни в коей мере. Но разве ты не знаешь, – вкрадчиво продолжил он, что помимо желания защищать все эти качества вызывают в мужчине еще и сильнейшее желание?
Глэдис почувствовала, как ее лицо медленно заливает румянец. Джереми протянул руку и коснулся ее щеки кончиками пальцев, на мгновение задержал их, затем погладил нежную шелковистую кожу.
– И твоя способность краснеть тоже.
– Что… тоже? – не поняла Глэдис. От его прикосновения мысли путались у нее в голове.
– Возбуждает меня до крайности.
– О, – только и смогла вымолвить Глэдис, когда его рука скользнула ей на шею и обхватила затылок, а другая обвила за талию и притянула к его телу.
– А еще я знаю, что под этой бледной сдержанной оболочкой таится огонь, и это тоже ужасно возбуждает меня. Короче, меня возбуждает в тебе буквально все, малышка Глэдис. – Он слегка надавил ладонью ей на шею и приблизил свои губы к ее губам. От него пахло сигаретами и мятной жвачкой. – Я так хочу поцеловать тебя, Глэдис. Только не сопротивляйся мне, пожалуйста.
А Глэдис и не думала сопротивляться. Да даже если бы и хотела – не смогла бы. Она таяла. Таяла в его объятиях, от его близости, его прикосновений. Неужели это так ужасно, если она позволит ему поцеловать себя? Какой может быть вред от одного поцелуя?
Вздохнув, Глэдис окончательно расслабилась и отдалась во власть своих чувств и ощущений. В эти сладостные мгновения она ощущала силу и жар его тела, чувствовала его дыхание на своем лице и с трепетной ненасытностью упивалась теплым ароматом кожи.
– Ах, милая моя девочка, не смотри на меня так.
Джереми еще теснее прижал ее к себе, давая почувствовать силу своего желания. Он наклонил свою темную голову и коснулся губами ее рта, и от этого тихого, как шепот, бережного прикосновения сердце ее бешено застучало, дыхание участилось. Он отстранился, а она робким движением обвела пальцем твердую линию его чувственного рта. Трепетное молчание прерывалось только пением какой-то птицы за окном. Глэдис нежно провела другой рукой по его груди и даже через рубашку почувствовала, как неистово колотится его сердце. Кровь еще быстрее побежала по жилам. Она хотела его, она нуждалась в его ласке.
35 
