Особенно,... 
74 
У кроватей стояли тумбочки, на которые младшим девочкам разрешали ставить только три личных предмета. Старшие могли держать на тумбочках сколько угодно вещей, но в пределах правил. Косметика была, разумеется, запрещена, равно как и украшения и все, что наводило на мысль о хвастовстве. У Хэтти было мало вещей. У нее на тумбочке стоял бурый фарфоровый кролик, чешущий ухо; другие девочки смеялись над ним, но Хэтти была не в силах с ним расстаться, потому что он был с ней на протяжении всех школьных лет; еще у нее были длинный гладкий эскимосский тюлень из черного сланца и бело-розовая японская вазочка (Хэтти никогда не ставила в нее цветов, поскольку это не разрешалось). Дортуар был странным местом, хотя и не таким ужасным, как большие дортуары, где Хэтти-младшеклассница каждую ночь плакала, пока не забывалась сном. Тогда она видела все вокруг — лестничные пролеты и площадки — нечетко, сквозь пелену слез. Все вокруг было полито ее слезами; здесь жили духи прошлого, скрытые от глаз призрачной завесой.
Или это от ее будущей печали школа так потускнела и затуманилась? Хэтти не верилось, что скоро она уедет отсюда навсегда.
Несмотря на бледность и худобу, Хэтти была очень здоровой и крепкой, ей легко давались спортивные игры и гимнастика. Она была бледная, прямая, не высокая и не низенькая, с длинными прямыми белыми волосами и голубыми глазами, настолько светлыми, что становилось не по себе — казалось, в их синеву подмешали большие сгустки чуть тронутых желтизной белил. Мать ее отца, Уита Мейнелла, была родом из Исландии. Хэтти никогда не видела родителей отца. Ее собственная мать умерла, когда Хэтти была совсем маленькой. После этого она вместе с отцом скиталась от университета к университету. Уит Мейнелл был социологом; еще в юности он безнадежно запутался в идеях и так из них и не выпутался. Никто не брался издавать его книгу, сколько бы раз он ее ни переписывал. Он любил дочь, но был неуверенным в себе, раздражительным и неумелым отцом. Он раскидывал свои шатры в разнообразных учебных заведениях, но везде ему вскорости тактично указывали на дверь. Он так и не добился постоянной преподавательской должности. Автомобильная катастрофа (совершенно случайная) милосердно положила конец его страшному беспокойству насчет будущего. Хэтти было десять лет.
После этого Хэтти на какое-то время поселилась у тетки, младшей сестры Уита Мейнелла, в городке под названием Уэст-филд, откуда происходил род Мейнеллов. Городок располагался в безлюдных лесах у мутного озера вблизи города Остина в Техасе. Хэтти мучительно тосковала по отцу и чрезмерно, по общему мнению, убивалась. Она хорошо ладила с Марго, сестрой Уита, но прожила у нее не много, года два, поскольку незамужняя Марго, отчаявшись устроить свою судьбу, вдруг решила отправиться в Нью-Йорк искать счастья, а Хэтти в ее планы совершенно не укладывалась. По этому поводу Марго написала единственному, кроме нее, живому родственнику Хэтти — Джону Роберту Розанову. Джон Роберт, конечно, и раньше время от времени всплывал в жизни внучки. Он никогда не ладил с Эми, матерью Хэтти, хотя поддерживал с ней отношения. Уита он терпеть не мог и всячески старался с ним не встречаться. (Некоторые виды сумбурных идей были столь вредоносны, что Джон Роберт всячески ограждал себя от напоминаний об их существовании.) Если он читал доклад где-нибудь поблизости от места, где в это время жила Хэтти, он иногда заезжал в гости и вывозил девочку на чаепитие. Эти вылазки были довольно безрадостны, поскольку Хэтти дома слышала о дедушке только плохое, боялась его, и обоим было страшно неловко. В нынешнем случае приличия тоже были соблюдены, и Джон Роберт своевременно ответил на письмо Марго. Он заявил, что лучший способ распорядиться судьбой Хэтти — поместить ее в английскую школу с пансионом. (Он взял на себя содержание внучки после смерти Уита.) Он выразил пожелание, чтобы Марго забирала девочку на каникулы. Хэтти к этому времени исполнилось двенадцать лет. Каникулы поначалу выходили скомканные — Хэтти посылали во Францию или Германию, в незнакомые семьи: эти поездки устраивала школа по просьбе Джона Роберта; затем девочку стали отправлять на ту сторону Атлантики, в квартиру, снятую неподалеку от жилища Марго, поскольку Марго в то время вела образ жизни, решительно неподходящий для юной невинной девушки. Марго, двигаясь в Нью-Йорк, добралась до самого Денвера в штате Колорадо, где наконец вышла замуж за адвоката-еврея по имени Альберт Марковиц и смогла создать домашний очаг, куда можно было селить и Хэтти, но это случилось чуть позже.
74 
