ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>




  313  

Принесли бревнышко, облизанное волнами. Септилий подсунул его под шею Помпея, поднял меч и отрубил голову своему бывшему генералу, чисто и аккуратно. Голова откатилась. Тело сползло на песок.

— Никогда не думал, что мне придется убить его. Смех, да и только. Хорошие генералы должны умирать не так. Правда, никаким генералом он уже не был. Ты хочешь положить голову в этот горшок?

Ахилл кивнул. На него все это подействовало сильней, чем на римского центуриона. Когда Септилий потянул голову за волосы, Ахилл невольно всмотрелся в лицо мертвеца. Тот словно думал… о чем он мог думать? Ответа этот вопрос не имел.

Широкогорлый кувшин был наполнен окисью натрия — жидкостью, в которой бальзамировщики месяцами выдерживали выпотрошенные тела. Один из рабов поднял деревянную крышку. Септилий опустил в кувшин голову и отскочил, ибо через края полилось.

Ахилл кивнул. Рабы взяли кувшин за плетеные ручки и понесли. Гребцы столкнули свою лодку в море и погребли прочь от берега. Луций Септилий отер меч о сухую траву, сунул в ножны и пошел следом за египтянами.


Через несколько часов вольноотпущенник и раб прокрались к месту, где лежало обезглавленное тело их господина. Кровь засохла, тога приобрела бурый цвет, но сквозь нее все еще что-то сочилось.

— Мы застряли в Египте, — сказал раб.

Полуослепший от пролитых слез Филипп поднял голову.

— Застряли?

— Да, застряли. Они уплыли, наши триремы. Я видел.

— Тогда только мы можем его проводить. — Филипп огляделся, кивнул. — По крайней мере, здесь есть плавник. Место пустынное. Неудивительно, что его много.

Они трудились, пока не сложили погребальный костер высотой шесть футов. Нелегко было положить наверх тело. Но они справились.

— У нас нет огня, — сказал раб.

— Тогда сходи и попроси у кого-нибудь.

Уже стемнело, когда раб вернулся, неся дымящееся металлическое ведро.

— Мне не хотели давать это ведро, но я сказал, что нам нужно сжечь Гнея Помпея Магна, и они дали.

Филипп разбросал горящие угли. Посеребренные морем обломки разбитых судов понемногу затлели. Он еще раз осмотрел тело хозяина, заботливо подоткнул края тоги и отошел.

Огонь разгорелся не скоро, но, когда плавник занялся, жар его высушил новый поток слез Филиппа.

Уставшие, они улеглись на некотором расстоянии от костра и уснули. Им не было холодно. В безветренном воздухе жар расползался далеко. А на рассвете, найдя на месте костра еще горячие черные головешки, они залили их морской водой, используя ведро, которое принес раб. Потом стали собирать прах Помпея.

— Я не могу отличить, где прах, а где пепел, — сказал раб.

— Есть разница, — терпеливо объяснил Филипп. — Дерево крошится. Кости — нет. Спроси меня, если усомнишься.

Что нашли, то сложили в ведро.

— А теперь что мы будем делать? — спросил бедняга-раб, умевший только мыть и скрести.

— Мы пойдем в Александрию.

— У нас нет денег, — сказал раб.

— Хозяин всегда доверял мне свой кошелек. Он и сейчас у меня. Голодными мы не будем.

Филипп поднял ведро, взял раба за руку, и они пошли по берегу. Прочь от Пелузия, позабывшего, что такое покой.

ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА

Исследуя описываемый в книге период времени, очень хорошо задокументированный в древних источниках, я должна была действовать избирательно, не пересказывая подробно все события, чтобы сохранить объем произведения в рамках, приемлемых для моих издателей. «Записки» Цезаря о событиях в Длинноволосой Галлии и о его войне против Помпея Великого очень обогатили собранный мною фактологический материал.


Вряд ли есть сомнения насчет того, что «Записки о галльской войне» являются донесениями Цезаря в Сенат. Сейчас спор идет о том, опубликовал ли Цезарь эти донесения все сразу, в начале 51 года до P. X., или публиковал их порционно в течение нескольких лет. Я выбрала первый вариант, то есть сочла, что он опубликовал первые семь книг одним томом.

Количество деталей в «Записках о галльской войне» пугает, как и количество приводимых имен. Поэтому я решила опустить имена, встречающиеся в его труде один раз. Квинт Цицерон, например, в зимнем лагере на берегу реки Мозы имел в подчинении ряд военных трибунов, но я решила их не перечислять. То же можно сказать о Сабине и Котте. Цезарь всегда больше заботился о своих центурионах, чем о военных трибунах, и я последовала его примеру там, где избыток схожих имен может только запутать читателя.

  313