– Простите, мистер Алистер, но как мы подберем одежду для вашей знакомой, если мы не знаем ни ее вкуса, ни размера, ни того, что ей нужно?
– А разве вы не можете просто продать мне что-нибудь? – с надеждой спросил Уолтер.
– Но уровень нашего… – начала Мьюриэл с возмущением, однако Стелла, до сих пор молчавшая, оттеснила ее в сторону.
– Конечно, можем, мистер Алистер. Думаю, этот очаровательный твидовый костюмчик как раз то, что надо. Это из последней коллекции.
Она ловко выдернула из вороха одежды пиджак в светло-коричневую клетку и простую юбку.
– Сейчас блузочку подберем в тон, и все будет в порядке. Если размер не подойдет, ваша знакомая сможет в любой момент обменять одежду.
Благодарности Уолтера не было предела. Он подошел к прилавку вслед за Стеллой и теперь с удовольствием наблюдал, как она проворно упаковывает костюм.
На душе у наследника Алистеров пели птицы, стрекотали сверчки и мурлыкали пушистые котята. Несмотря на кошмарные препятствия, рыцарь победил всех драконов и с победой возвращается домой. Если Рози костюмчик не подойдет, она его выкинет при первом удобном случае. Главное, что в подобном наряде ее ни за что не опознают полицейские, и она сможет спокойно уйти и избавить особняк Алистеров от своего нежеланного присутствия.
Будущее представлялось безоблачным. Сегодняшнюю ночь он будет спать в своей постели, и никаких Рози в его комнате не будет…
– Я хочу примерить то лиловое платье, что на витрине справа, – раздался капризный женский голосок где-то в недрах магазина, и Уолтеру показалось, что на него вылили ведро ледяной воды.
Он вцепился в прилавок, чтобы не упасть, и заозирался по сторонам. Если ему не изменял слух (а надеяться на это было глупо), в магазин только что вошла Вайолет Сильверстоун собственной персоной.
– Что значит: которое из двух? Там одно лиловое платье! – продолжила его очаровательная невеста тоном требовательной старой перечницы.
Голосов Мьюриэл и Джоан слышно не было, зато Вайолет говорила так громко, что ее голос, должно быть, разносился далеко за пределы «Хэрродса» и пугал голубей на Трафальгарской площади.
Уолтер, хоть и не был голубем, но испугался до дрожи в коленках. Если Вайолет прознает, зачем он явился в «Хэрродс», ему несдобровать. Времени, чтобы всесторонне обдумать вопрос, в чем именно «несдобровать», у Уолтера не было. Но все его существо вопило об опасности. И он сделал то, что в подобной ситуации сделал бы любой здравомыслящий человек: он попросил о помощи:
– Стелла, спрячьте меня куда-нибудь, пожалуйста!
К счастью, Создатель отмерил Стелле с лихвой и решительности, и сообразительности. Без единого вопроса она махнула рукой на примерочную рядом с прилавком. Уолтер юркнул внутрь, а она задернула шторку, которая доходила до пола и надежно скрывала мужские брюки и ботинки, неподобающие для магазина женской одежды.
Как оказалось, вовремя, потому что в следующее мгновение стальной голосок Вайолет раздался уже гораздо ближе. Уолтера так и подмывало глянуть одним глазком на дислокацию врага, но здравый смысл, его верный друг и советчик, настоятельно рекомендовал забиться в угол и молиться.
Вайолет, тем временем, метала громы и молнии на головы несчастных продавщиц. Ей не нравились их улыбки, взгляды, их расторопность. Она критиковала ткани и фасоны и не стеснялась в довольно жестких выражениях высказываться о профессионализме и уме владельцев магазина, которые берут на работу людей, подобных Мьюриэл, Джоан, Стелле… и прочее, и прочее.
Через пять минут непрекращающегося брюзжания Уолтер был готов пожертвовать собой и заткнуть Вайолет рот.
Да-да, именно «заткнуть рот». Потому что ни Мьюриэл, ни Джоан, ни уж тем более Стелла не заслуживали того, чтобы их называли «безмозглыми идиотками», «разинями» и «растяпами». И он бы непременно выскочил из примерочной и поразил бы Вайолет до глубины души, если бы ей не вздумалось самой прийти к нему.
– Хватит прыгать передо мной! – скомандовала она. – Я сама примерю все, что нужно. У вашей манекенщицы не фигура, а швабра. На мне эти платья будут смотреться иначе… Что? Почему мне сюда нельзя? Там кто-то есть?
С замиранием сердца Уолтер осознал, что воинственная Вайолет намеревается прорваться в его убежище. Богатое воображение тут же нарисовало ужасную картинку: недрогнувшей рукой Вайолет отодвигает шторку и видит в углу замершего как истукан Уолтера Алистера. Если ее не хватит удар, то она разорвет его на части, не меньше.