Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
137 
Виктория резко подняла голову. Только чтобы увидеть макушку склоненной головы Габриэля, когда он сдернул свои брюки вниз.
— «Эти слова говорил ангел ребенку, пока нес его на небеса…»
Выпрямившись, Габриэль отбросил брюки.
Он был обнажен без чулок, цепляющихся к коленкам и без носок, скрывающих его ступни.
У него были прекрасные ступни.
Между двумя ударами сердца он опустился на колени перед Викторией, влажное дыхание опалило ей живот. Он приподнял её левую ступню.
Виктория покачнулась, падая, в попытках обрести равновесие схватилась руками за его голову, за мягкие шелковые волосы, но не смогла за них зацепиться, руки скользнули вниз, схватившись за плечи, чувствуя, как напряглись мускулы под гладкой кожей.
Кончиками пальцев Виктория чувствовала, как пульсирует обнаженная кожа Габриэля. Он поднял голову. Его дыхание целовало ей губы.
— Рассказывай дальше, Виктория.
Расскажи ему, как детская волшебная история может помочь мужчине, который в детстве никогда не слышал волшебных сказок.
Виктория пристально посмотрела Габриэлю в глаза и вкусила его дыхание. Склонившись над ним. Пойманная его потребностью и положением своего тела.
Она расскажет ему дальше.
— «Ангел и ребенок посетили хорошо известные уголки. — Габриэль снял ее левую туфельку, левый чулок, чувственно прикасаясь самыми кончиками пальцев, мягко проводя по колену, щиколотке… Виктория глотнула воздух. — Они пролетали над местами, где ребенок часто играл, и садами, полными прекрасных цветов».
Габриэль выпустил левую ступню Виктории и взялся за правую, на мгновение заставив её потерять равновесие.
Пальцы Виктории впились в жесткие мышцы его плеч.
— «Ангел спросил ребенка, — Виктория безуспешно пыталась восстановить дыхание, — какой цветок мы возьмем на небеса, чтобы посадить его там?»
Габриэль выпрямился, увлекая за собой и Викторию.
Комната наклонилась, одним движением он подхватил её на руки и поставил её на колени в центр кровати, матрас прогнулся, скрипнув пружинами.
Габриэль потянулся к серебряной баночке с презервативами, стоящей на дубовом ночном столике. Его ресницы отбрасывали темные тени на скулы.
— Какой же цветок выбрал ребенок?
Ожидая очевидного: только самые лучшие цветы были достойны расти на небесах.
— «Там был… — Габриэль накатывал презерватив на свое мужское достоинство, коричневая резина постепенно скрывала пурпурную головку члена… выпуклые голубые вены. — Стройный красивый розовый куст, но кто-то поломал ствол так, что… — Конец презерватива исчез в густых светлых волосах у основания его пениса. — Полураскрывшиеся бутоны розы поникли и завяли».
«Были ли розы в Кале?» — вдруг подумала она.
Габриэль встал левым коленом на кровать, — продавив матрас, он схватил Викторию, придерживая её тело, — она тут же ухватилась за него, — затем пододвинул и правое колено, оказавшись, таким образом, перед ней на коленях.
Грудь к груди, живот к животу, бедро к бедру.
Габриэль не шевелился, борясь с потребностью прикосновений и желанием быть свободным.
Кончик презерватива уперся ей в клитор.
Она осторожно обняла его за талию. Там тоже были сильные мышцы.
Боль скрыла серебро его глаз.
Габриэль не высвободился. Он обхватил лицо Виктории твердыми руками, с решительным взглядом, его дыхание опалило ей губы.
— Введи меня внутрь, Виктория.
Ввести его внутрь… пока она..?
Она облизала губы, смакуя его дыхание.
— Может быть, я… сначала закончу историю?
— Нет, — его дыхание лизнуло ей губы, его пенис лизнул ей нижние губы. — Я хочу, чтобы ты закончила рассказывать, когда я буду внутри тебя. Мне нужно чувствовать тебя, Виктория. Мне нужно чувствовать, как ты поддерживаешь меня внутри и снаружи. Мне нужно, чтобы ты заставила меня поверить…
Что тринадцатилетний мальчик, родившийся в сточной канаве, может быть ангелом.
Габриэль заполнил её руку горячей, покрытой резиной, плотью. Он переполнил её руку горячей, покрытой резиной, плотью.
Габриэль не умещался в узкое пространство между её бедрами.
Горячее дыхание опалило легкие Виктории, твердая плоть раскачивалась между её половых губ, скользя с каждым вздохом, с каждым движением матраса.
Такие же твердые руки скользнули вниз по ее лицу, шее, плечам, рукам… он крепко схватил её за бедра.
137 
