54 
Рорк кивнул, пытаясь представить себе фигуру великана-людоеда.
— Логические рассуждения приводят меня к выводу, что такое сложение и такая сила без дисциплины и целеустремленности не даются.
— Вот именно! Конечно, сложение можно приобрести, прибегнув к услугам пластического хирурга. Но он не может накачать человека силой.
— Стало быть, ты сделала вылазку в стан мускулистых мужчин?
— Мне это напомнило, что я предпочитаю более стройных.
— Как мне повезло!
— Не могу обнаружить никакой связи между жертвой и пропавшими без вести женщинами, кроме склонности к рукоделию, — пожаловалась Ева. — Единственная зацепка: по крайней мере, часть материалов они покупали в одних и тех же магазинах.
— Могу сэкономить тебе время и покопаться в этом.
— Я так и думала.
— Ботинки пятнадцатого номера не купишь на любом углу, — продолжал Рорк. — Их надо либо заказывать, либо покупать в специальном магазине больших размеров. Идем дальше. Если твой парень действительно такой, как ты говоришь, он вообще ничего не может приобрести в магазине готового платья.
— Верно. Ему понадобится что-то вроде «Мы Большие Люди» или типа того.
— Отличное название, — задумчиво кивнул Рорк. — Возьму на вооружение. Вдруг я когда-нибудь открою розничный магазин такого рода?
— Я собираюсь провести поиск магазинов такого рода, — сказала Ева, подражая его интонациям, и Рорк засмеялся. — Сегодня вечером.
— Ну что ж, значит, у нас обоих есть чем заняться, чтобы не думать о том, чего лучше не вспоминать. Но, пока мы не разошлись по своим углам, ответь мне на один вопрос: зачем он это делает?
— Ради власти. — Ева пожала плечами. — Любое преступление против личности всегда связано с властью, с подавлением чужой воли и навязыванием своей. Это стремление лежит в основе изнасилования, да и убийства тоже. Даже если мотивом убийства является корысть, ревность, самосохранение, злоба или желание позабавиться, все равно все сводится к власти.
— По-моему, вообще все преступления сводятся к этому. «Я отниму у тебя кошелек, потому что могу отнять».
— А ты почему воровал?
Его губы дрогнули в еле заметной улыбке.
— Мною двигали разного рода эгоистические соображения, лейтенант. Ну, например, мне хотелось присвоить то, чего у меня раньше не было. И я получал удовольствие, когда мне это удавалось.
— Что удавалось? Наказать того, у кого это было раньше?
— Наказать? — Он наклонил голову, обдумывая ее слова. — Нет, в большинстве случаев это имело лишь косвенное отношение к делу.
— Вот тут-то и кроется вся разница! Воров я, конечно, тоже не оправдываю, но убийство, в отличие от воровства, очень часто связано именно со стремлением наказать. И я думаю, что тут как раз такой случай. Кто-то имел над ним власть, кто-то наказывал его. Это была женщина. И теперь он демонстрирует ей, кто тут главный. Вот почему он оставил ее голой. Скорее всего, она не была голой, когда он насиловал ее. Он порвал на ней одежду: на это указывают волокна, оставшиеся на теле. Но в тот момент он не потрудился ее раздеть. Об этом он позаботился позже, потому что это дополнительное унижение. — Ева задумалась. — Он не изуродовал гениталии, значит, ему была нужна не сексуальная власть. Эта смерть для него связана не с сексом, а с чем-то более личным. Он душит не руками, хотя я готова спорить, он мог бы переломить ей шею, как прутик. Но нет, он использует ленту. Для него это что-то значит. Красная репсовая лента — это тоже личный момент. Он аккуратно вырезает глаза, чтобы ее ослепить. Голая и слепая — вот оно, унижение! Но глаза он забирает с собой, хочет оставить у себя часть ее. Чтобы она следила за ним?.. Мне кажется, да. Он хочет, чтобы она смотрела на него. Потому что теперь он главный.
— Захватывающий процесс, — заметил Рорк.
—Что?
— Наблюдать, как ты работаешь. — Он обогнул стол, обхватил ее подбородок и поцеловал в щеку. — Я только соображу нам чего-нибудь поесть, прежде чем мы приступим.
— Было бы неплохо.
Пока он возился на кухне, примыкавшей к ее кабинету, Ева установила еще одну доску, повесив на нее фотографии Марджори Кейтс и Брин Мерриуэзер. Она изучала их, когда Рорк вернулся и поставил тарелку на ее стол.
— Они теперь тоже твои?
— Боюсь, что да.
— Привлекательные женщины. Не сногсшибательные, но приятные на вид. Тут все дело в волосах, не так ли? Основной момент сходства.
— Общее телосложение тоже совпадает. Белые женщины около тридцати, довольно приятны; среднее телосложение и длинные светло-каштановые волосы. У него весьма обширный выбор.
54 
