27 
– А-а…
Порозовев под его насмешливым взглядом, Лия поспешно схватила футболку, скрылась под одеялом с головой и после недолгой возни вынырнула уже одетой. Просторная футболка доходила ей до бедер и надежно скрывала очертания фигуры.
– К чему такая стыдливость? – с насмешливой улыбкой поинтересовался Шон. – Я ведь уже видел вас всякой!
– Я была без сознания! – с достоинством возразила Лия.
– Да нет, я не об этом вспомнил, – как ни в чем не бывало уточнил он.
Лия залилась краской, сообразив, какой момент их общения пришел ему на память. Шон наблюдал за ее мучениями с явным интересом.
– Что ж, будем надеяться, что такое больше не повторится, – произнесла она наконец.
Шон только усмехнулся в ответ; похоже, ее смущение позабавило его.
– Вижу, вам уже лучше, – протянул он. – Посмотрим, посмотрим… Так будете есть?
Лия не сомневалась, что суп застрянет у нее в горле. Однако с первой ложкой супа пришел и аппетит. Вскоре она почувствовала себя гораздо бодрее, настолько, что уже не боялась встречаться взглядом с глазами Шона.
Сам он тем временем сел в кресло, откинулся на спинку и вытянул поперек комнаты длинные ноги.
– Странно, что вы не спросили о погоде. Я готов был держать пари сам с собой, что это будет ваш первый вопрос.
– И что же с погодой? – Лия подняла голову. В голосе ее прозвучала нескрываемая надежда.
В ответ Шон невесело рассмеялся.
– Увы, моя дорогая, вы от меня так легко не отделаетесь! Снег валил два дня без перерыва. Боюсь, сейчас по окрестным дорогам невозможно проехать даже на снегоходе. Похоже, Рождество нам придется встречать вместе.
– Рождество?!
Предстоящий праздник совсем вылетел у нее из головы. Она встретилась с Шоном три дня назад, и было тогда…
– Какое сегодня число?
– Двадцать третье декабря, – бесстрастно ответил он. – Завтра – сочельник.
– Не может быть!
Оттолкнув пустую тарелку, Лия уставилась в его спокойное лицо огромными испуганными глазами. Господи, мама, наверное, с ума сходит! Ведь она должна была приехать домой еще два дня назад!
– Мне нужно позвонить!
– Боюсь, это невозможно.
– Хватит! Второй раз вам меня не одурачить! Теперь я знаю, что телефон у вас есть!
– Есть, но воспользоваться им вы не сможете.
– Вам меня не остановить! Слышите, вы, бессердечная свинья? Пусть я заперта у вас в доме, но я еще не ваша пленница! Вы меня не заставите!…
Она взвизгнула от ужаса. Глаза Шона вспыхнули яростью; он вскочил и за три шага преодолел расстояние, отделявшее кресло от кровати.
Лия отпрянула и вжалась в подушку. Не обращая внимания на ее испуг, Шон выхватил у нее из рук тарелку и шваркнул ею об стол с такой силой, что, казалось, тарелка разлетится на мелкие осколки.
Не говоря ни слова, он схватил ее и поднял, легко, словно перышко.
– Шон! – слабо вскрикнула Лия.
Однако Шон не услышал ее бессильный возглас или просто не обратил на него ни малейшего внимания. Распахнув ногой дверь, он двинулся на лестницу.
– Шон! – Повторила она.
– Помолчите!
И Лия замолчала, но не потому, что послушалась его. Просто она поняла: одно неверное движение – и оба они покатятся по крутым ступенькам вниз, на кафельный пол.
Вздрогнув, она инстинктивно вцепилась ему в плечи… и вдруг заметила, что широкая грудь его сотрясается от смеха.
– Не бойтесь, моя дорогая, – пробормотал он удивительно мягким, ласковым голосом. – Вы в безопасности. – И, словно в подтверждение своих слов, крепче сжал ее в объятиях.
Лия снова ощутила дрожь, но не от страха. Совершенно иное чувство пронзило ее измученное тело. Каждый нерв ее откликался на тепло Шона, проникающее сквозь тонкую футболку, на железную мощь его рук и груди. Кровь закипела в жилах; снова, как в дни болезни, Лию сжигал невыносимый жар.
У нее кружилась голова, но не от слабости. Она не могла думать, не могла дышать, не видела и не чувствовала ничего, кроме близости Шона. Прислонившись головой к его плечу, она взглянула ему в лицо, желая еще раз увидеть волевой подбородок и чувственный рот. Отсюда она не видела ужасного шрама: лицо Шона вновь обрело совершенную красоту, разбившую сердца стольким пламенным поклонницам инспектора Каллендера.
Казалось, сознание вновь готово было ее покинуть. Полузабытые воспоминания всплыли на поверхность, словно пузыри на воде: с каждой секундой Лия все яснее вспоминала, как он склонялся над ней, как шептал что-то ласковое и утешительное…
27 
