Особенно,... 
39 
Последовала тишина, и ей хотелось, чтобы пол разверзся и поглотил ее. Она почувствовала на себе взгляд Лукаса, но ни под каким видом не могла посмотреть на него после столь откровенного предложения ее отца, чтобы Лукас забрал ее с собой в «Хайфилд».
В отчаянии она старалась подыскать какую-нибудь другую тему, но ощущала такое унижение, что не могла здраво мыслить. Ее мать тоже ничего не сказала, а когда заговорил Лукас, Жермена была потрясена, что он не сменил тему, а заявил отцу:
— Я приглашал Жермену провести Рождество в «Хайфилде», но…
— Приглашал? — сразу повеселев, переспросил Эдвин и, повернувшись, посмотрел на свою младшую дочь.
— Я обещала тебе и ма… — начала она, но не закончила, потому что он ее оборвал:
— Ты должна знать, что ни твоя мать, ни я не станем связывать тебя, если ты предпочитаешь провести это время со своими друзьями.
Жермена сильно пожалела, что у нее не хватит мужества выбежать из комнаты. Она никоим образом не покажет Лукасу, как ужасно неприятен ей весь этот разговор.
Вдруг он тихо сказал:
— Предложение остается в силе, Жермена.
Тогда она посмотрела на него и увидела понимание в красивых серых глазах. Однако ей не требовалась его жалость.
— Но… — начала она, и снова ее перебил отец:
— Вот, пожалуйста! Лукас очень хочет, чтобы ты поехала. И ты сможешь проверить, действительно ли Эдвина в порядке или она просто храбрится, и…
— Большое спасибо, Лукас, — вмешалась Жермена, испытывая отчаяние, — но я никак не могу…
— Конечно же, можешь, — ликовал отец. — Тебе ведь надо выходить на работу только второго января, поэтому…
— Не могу!
О боги, ее отец надеется, что она проведет в «Хайфилде» целую неделю, тогда как Лукас приглашает ее на день или два!
— Ты же знаешь, что можешь, — мягко заметил Лукас и, когда она тоскливо посмотрела на него, добавил: — Мне бы очень этого хотелось!
— Значит, решено, — объявил Эдвин Харгривз.
Жермена перевела взгляд с Лукаса на отца, а потом на мать, которая, похоже, хотела бы дать мужу обухом по голове, но хорошие манеры не позволяли ей прилюдно затевать с ним ссору.
— Как ты поступишь, дорогая? — спросила миссис Харгривз, не страшась гнева своего мужа.
Но когда Жермена открыла рот, чтобы сообщить матери, что никуда не собирается ехать, Лукас уже взялся организовывать:
— Отправимся на моем автомобиле — я не хочу, чтобы у тебя были сложности с машиной, если нас занесет снегом в «Хайфилде».
К тому времени, когда Жермена сложила вещи и была готова снова спуститься, она начала преодолевать свое смущение. И тогда же она поняла: если скажет отцу, что не поедет в «Хайфилд» к сестре, остальная часть праздника станет невыносимой. Жермена не сможет остаться в доме родителей.
— Готова? — спросил Лукас, когда увидел Жермену, взял у нее сумку и вместе с Эдвином пошел к «рейнджроверу».
Жермена повернулась к матери.
— До свидания, мама, — сказала она, обнимая и целуя ее.
— Ты не сердишься, дорогая? — спросила мать — Я видела тебя с Лукасом, когда вы возвращались с катания, — ты была такая счастливая! Но если это не так и ты не хочешь ехать, то оставайся, а я разберусь с твоим грозным отцом позже.
Если она пожалуется, что отец силой заставил ее принять приглашение, то внесет в семью разногласие. Зачем такая атмосфера на Рождество?
— А ты не возражаешь, что я уезжаю? — таков был ее ответ.
Мать улыбнулась:
— Как бы мне ни хотелось, я знаю, что не могу всегда держать тебя при себе.
Жермена пошла к внедорожнику, немного повеселев. В их семье не особенно принято говорить, как они друг друга любят. Но из сказанного матерью Жермена поняла, что, в то время как отец идеализировал свою старшую дочь, мама любила младшую.
Решение Жермены провести оставшуюся часть Рождества в ее собственной маленькой квартирке не изменилось. Поэтому после того, как Лукас проехал по дороге около мили, Жермена попросила его остановиться у ближайшей стоянки такси и высадить ее. Он не стал ждать стоянки, а сразу же затормозил и повернулся к ней.
— Разве мы больше не веселимся? — спросил он, вглядываясь в ее серьезное лицо.
Лукас, очевидно, хотел выразить, что ему было так же хорошо с нею в снегу, как и ей с ним, но все равно она не могла отправиться в «Хайфилд».
— Я не поеду с вами, — выпалила Жермена.
— Чем я провинился? Может, сказал что-то лишнее? Почему ты хочешь лишить меня своего общества?
39 
