Последние отзывы

  40  

— Понятно. И вы изгнали себя в этот богом забытый край, где заведомо не могли быть никому полезным.

Док обратил внимание на ее сарказм. Черты его лица напряглись от растущего раздражения.

— Послушайте, я вовсе не нуждаюсь в том, чтобы вы или кто-либо другой анализировали мое решение. Или сомневались в его правильности. Или брали на себя труд судить меня. Если я решил заняться скотоводством, или стать танцовщиком, или бродягой, то это мое личное дело, оно никого не касается!

— Вы правы. Не касается.

— Кстати, пока мы говорим о делах, — добавил он тем же язвительным тоном, — скажите мне честно: эта ваша идея насчет видеосъемки…

— Что вас интересует?

— Это вам нужно только для того, чтобы помочь Ронни и Сабре?

— Разумеется.

Док воззрился на нее с открытым недоверием, что ее очень задело.

— Я полагаю, что мы должны сделать все возможное, чтобы переубедить Денди и разрядить обстановку. — Тайл чувствовала, что защищается, и это ее раздражало. — Мне вовсе не кажется, что агенту Кэллоуэю нравится эта тупиковая ситуация. Что бы ни говорил Кайн, Кэллоуэй производит впечатление порядочного человека, который делает свою работу, но не любит бряцать оружием и проливать кровь. Мне кажется, он хочет сделать попытку мирно договориться. Я всего лишь предложила свои услуги, которые, надеюсь, могут помочь.

— Но одновременно у вас получится чертовски интересная передача!

Слушая мягкий голос Дока и глядя в его проницательные глаза, Тайл вспомнила о спрятанном в кармане джинсов магнитофоне.

— Ладно, вы правы, — смущенно призналась она. — Передача получится потрясающая. Но я очень привязалась к этим ребятишкам. Я помогла их ребенку появиться на свет, так что мое предложение не так уж эгоистично.

Док скептически хмыкнул.

— Вы предвзяты, Док. Вы в принципе не любите репортеров, и, учитывая ваш опыт общения с прессой, вас можно понять. Но я вовсе не такая бесчувственная и бессердечная, как вы явно думаете. Меня очень заботит судьба Ронни и Сабры. И Кэтрин. И судьба нас всех.

После длинной паузы он заметил:

— Я вам верю. — Глаза его остались такими же пронизывающими, но появилось в них что-то другое: мягкое и почти нежное. — Знаете, вы держались прекрасно, — сказал он. — С Саброй. Ведь вы вполне могли меня подвести — испугаться, упасть в обморок… Что-нибудь в этом роде. Но от вас, наоборот, исходило спокойствие. И вы помогали. Спасибо.

— Пожалуйста. — Тайл негромко рассмеялась. — Но на самом деле я жутко нервничала.

— Я тоже.

— Нет, правда?

— Честное слово.

— Ни за что бы не догадалась.

— Ужасно нервничал. У меня почти нет опыта с родами. Пока учился, несколько раз ассистировал, но всегда в прекрасно оборудованной, стерильной больнице и в присутствии других врачей и сестер. Я перезабыл почти все, что тогда выучил. Так что боялся я всерьез.

Тайл некоторое время смотрела в пространство, потом перевела взгляд на него.

— Я нервничала до того момента, как увидела головку ребенка. Затем меня охватило ощущение происходящего чуда. Это было… замечательно! — Она не могла подобрать слов, чтобы описать свои чувства: уж очень они были многогранны. — Честно, Док, замечательно.

— Я понимаю, что вы хотите сказать.

И снова, наверное, уже в сотый раз, они посмотрели друг другу в глаза.

Наконец он сказал:

— Если мне еще когда-нибудь суждено будет присутствовать при неожиданных родах…

— Вы будет знать, кого вам надо позвать на помощь!

Тайл протянула руку, и Док пожал ее. Но он не просто закреплял этим их партнерство. Он задержал ее руку в своей, что делало пожатие чем-то очень личным, почти интимным.

За исключением того эпизода, когда Тайл приклеивала марлю к его ране на плече, а это был первый раз, когда они коснулись друг друга. Ей показалось, что ее ударило током. Внутри что-то екнуло, Тайл захотелось быстро отнять руку — или не отнимать ее никогда.

— Сделайте мне одолжение, — тихо попросил он.

Она молча кивнула.

— Я не хочу попасть в объектив камеры.

Тайл неохотно отняла руку.

— Но вы же неотъемлемая часть этой истории.

— Вы же сами сказали, что история — вторична.

— Да, но я также призналась, что это потрясающая история.

— Я не хочу попасть в объектив, — повторил он. — Помогите мне.

— Простите, Док, вряд ли. Вы уже по уши влипли в эту историю.

  40