99 
– Что-что?
Джемисон отнял от лица руки и, снова взяв стакан с бренди, выпил его мелкими глотками словно лекарство.
– Он не хотел, чтобы тебе досталась Корона. Мысль о том, что тебе это по силам, точила его изнутри. Мне он сказал, что это просто работа – маленькая побочная ставка, которая должна принести нам обоим неплохой барыш. На самом деле все было в деньгах. Он же держал меня за горло, разве ты не видишь? Меня и Рено. Только я никогда бы не согласился калечить Дубля, уж ты мне поверь. На этот раз я сам взял у Рика наркотик. Доза была достаточной для того, чтобы его дисквалифицировали. Никакого вреда.
Зрачки Гейба сузились настолько, что напоминали два раскаленных угля.
– В ту ночь, когда Келси пришла в конюшню… Это ведь ты был там, верно? Это ты ударил ее?
– Я не причинил ей никакого вреда. Мне просто нужно было выбраться оттуда, пока меня кто-нибудь не увидел. Кипа я устранил, да и он, в общем-то, отделался головной болью. Келси появилась неожиданно, и я не успел закончить. Я просто…
– За одно это я готов разорвать тебя на части! Словно атакующая змея, рука Гейба метнулась вперед и схватила Джемисона за горло.
– За одно это, – пробормотал он, стискивая пальцы.
– Я напугался, Гейб! – Джемисон в панике вцепился обеими руками в пальцы Гейба, но они держали, как клещи. – Господи, я от страха просто не соображал, что делаю. Ты что, не понимаешь?!
– Я многое теперь понимаю. – Гейб с отвращением выпустил горло тренера. Джемисон с жадностью глотнул воздуха, и его лицо, ставшее иссиня-багровым, стало понемногу приобретать нормальный цвет.
– Он загнал меня в угол, разве не ясно? Когда я отказался, Рик сказал, что нам обойм – мне и Рено – придется дорого заплатить, если не будет, как он сказал. И я попробовал, хотя, видит бог, у меня сердце обливалось кровью. Но из-за Келси ничего не вышло. Потом Рено пытался сделать то же самое в Бельмонте, но не смог. Он же повесился, Гейб! Никакая лошадь не стоит того, чтобы из-за нее умирать!
– А убивать?
– Я же говорю тебе, я не…
– Расскажи это кому-нибудь другому, – резко прервал его Гейб.. – Например, самому себе. Расскажи, как ты стал невинной жертвой, как тебя использовали без твоего ведома. Расскажи себе, что все, что случилось с Моралесом, с Ми-ком, с Рено и даже с Липски – все это простое невезение. Несчастное стечение обстоятельств. Интересно, сможешь ли ты с этим жить?
Он поднялся и пинком отшвырнул стул.
– Я был вынужден, Гейб! Но сегодня я сказал ему – нет. Сегодня и сказал! Гейб вскинул голову.
– О чем ты толкуешь?
– Рик был тут. Примерно час назад. Он был пьян как сапожник и говорил всякие вещи.., что убьет всех лошадей, сожжет конюшню и так далее. Одному богу известно, что он мог Здесь натворить, если бы я не вышвырнул его вон.
Последние слова Джеми буквально прокричал вслед Гейбу, который круто развернулся и уже бежал вниз по ступенькам. Оказавшись в конюшне, он включил весь свет и, давясь страхом, начал методично, один за другим, проверять денники.
– Говорю тебе, я не пропустил его в конюшню, – сказал за его спиной Джемисон. – Послал его проспаться и объяснил, что больше не желаю иметь с ним никаких дел. Что больше не буду выполнять для него грязную работу. Особенно после того, как Рено умер. Ни грязную, ни какую другую…
Гейб остановился возле денника Дубля. Почуяв его, жеребец подошел к самой дверце и лениво ткнулся носом в руку.
" – Ты больше здесь не работаешь, Джеми, – сказал Гейб устало. – С тобой – все. Собирай свои вещи и уходи. Сегодня же.
– У человека есть право на свое место в жизни, – прошептал Джемисон. – На свой угол, на свой собственный дом. Ты должен понимать это…
– Я понимаю. Но твое место не здесь. Больше не здесь.
В течение двадцати минут Гейб разбудил трех конюхов и поставил их охранять лошадей. Он решил, что до тех пор, пока он не отыщет отца и не зароет его живым в землю, конюшня будет охраняться двадцать четыре часа в сутки. Рик вернется, размышлял Гейб, шагая к дому по засыпанной хрустящим гравием дорожке. Жадность и ненависть непременно заставят его вернуться.
Он был уверен, что его отец не успокоится до тех пор, пока не сделает своего сына самым несчастным человеком на земле. Для этого Рик не побоится уничтожить, растоптать самое главное, самое дорогое.
Гейб почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. Он кое-что упустил. Нет, не лошадей – что-то еще более дорогое, самое заветное. Келси!..
99 
