18 
— Я много путешествовал по миру. И вот, около полугода тому назад мне довелось побывать в городе Вышегорске. Вы знаете, что там произошло тогда?
После недолгого молчания наперебой заговорили многие, старик закивал в ответ.
— Да, да, именно так. Тогда в Вышегорске был арестован человек, которого уважали многие, и за которого многие отдали бы жизнь. Великий певец и музыкант по имени Эльнар.
— Ты хочешь сказать, что гость Вартана имеет к этому какое-то отношение? — настороженно спросил Мартин.
— Самое прямое, — Даргальт вздохнул. — Как вы знаете, Эльнара пригласили играть на свадьбе… Жених и невеста оба были не из бедных, но ведь лишних денег не бывает, и поэтому молодожены продали его властям.
Лаэрт опустил глаза. Ния отшатнулась, вдруг представив, что человек, сидящий рядом с нею, и есть тот самый жених.
— Однако у музыканта были друзья, которые всегда ему помогали. И на этот раз они снова помогли ему скрыться, но сами попались. Их пытали, требуя выдать музыканта, но все они молчали, молчали до последнего… Все, кроме одного.
Даргальт прокашлялся и выдержал паузу, предоставив собравшимся удивленно переглядываться и изучать пристальными взглядами человека, сидящего на полу. Лаэрт наклонил голову, и темные волосы почти скрыли его лицо. Ния видела только нос с горбинкой и слегка заостренный подбородок.
— Он сдался сразу же и рассказал все, что ему было известно об Эльнаре. Может быть поэтому он единственный выжил из тех, кто попал тогда в лапы полиции. Хотя за свое предательство он получил только эту награду. Его даже не отпустили на волю. Насколько я слышал, он сам сбежал. Наверняка помог какой-нибудь наивный человек, не ведавший, что открывает дорогу на свободу трусу и подлецу. Его звали Айлен, верно? Айлен был хорошим человеком, только слишком добрым. Где он сейчас? Может, ты расскажешь нам об этом?
Лаэрт обернулся к Ние. Едва справившись с волнением, девушка произнесла дрожащим голосом:
— Айлен? Молодой, высокий, светловолосый? — Даргальт кивнул. — Он погиб в нашем лесу. Солдаты убили…
— Это печальная новость, — старик горестно вздохнул. — Но почему ты, девочка, отвечаешь вместо него?
— Он не может разговаривать, — прошептала Ния. Тим сжал ее руку, испуганно глядя то на старшую подругу, то на Лаэрта — верить услышанному он не хотел.
— Значит, не может? И давно? — поинтересовался старик. — Наверняка с тех самых пор, чтобы никому не рассказывать о себе и о том, что он сделал.
Мужчины долго смотрели на Лаэрта, поднялся сначала один, затем другой, третий… Ния встала у них на пути.
— Стойте! Стойте, так нельзя! Если вы верите этому человеку, — она кивнула в сторону Даргальта, — то я не верю!
— У нас не ни малейшего сомнения в правдивости слов Даргальта, — строго сказал кузнец, — но ты права, сначала хорошо бы спросить этого… Даргальт, как его зовут?
— Не знаю, — ответил старик. — Хотя вряд ли предатель вроде него заслуживает, чтобы его называли по имени.
— Его зовут Лаэрт, — громко сказала девушка. — Мы в поселке звали его Лаэрт.
— Хорошо, Лаэрт, — кузнец отошел, Ния отступила в сторону, и теперь все могли видеть человека, только что обвиненного в предательстве. — Ты ответишь на наши вопросы?
К удивлению Нии и ярости мужчин, он отрицательно покачал головой.
— Нет? Как это — нет? Да как ты смеешь?
— Может, вы ошиблись, и это действительно не он? — предположила Ния, но ее реплика осталась без внимания.
— Человек, предавший самого Эльнара, не заслуживает прощения!
— Ему нельзя доверять!
Кто-то громко требовал выгнать Лаэрта из дома, и тут же раздавались возражения, что этого делать нельзя, потому как, если полиция схватит его, он всех выдаст. Ния с Тимом, прислушиваясь к голосам собравшихся, наблюдали за Лаэртом, надеясь, что он найдет возможность оправдаться. Но тот смотрел в пол перед собой и ничего не собирался предпринимать. Обстановка накалялась, но вдруг… негромкие, певучие звуки наполнили дом. Прикрыв глаза, Тим играл на сопилке, и все замолчали, прислушиваясь к тихой, проникающей в самое сердце, музыке. Медленно угасал гнев в глазах, мужчины рассаживались по местам и, замерев, слушали, слушали… А Тим играл самую светлую, самую солнечную из своих песен. Когда сопилка смолкла, в доме долго еще царила тишина.
— Ты права, девочка, — сказал кузнец, когда оцепенение спало, и собравшиеся принялись оглядываться по сторонам, негромко переговариваясь. — Мы доверяем Даргальту, и мы можем осуждать человека, предавшего Эльнара, но не судить… Под пытками многие хорошие люди забывают обо всем, кроме того, что нужно отвечать на вопросы, чтобы спастись от боли. Мне, конечно, не хочется, чтобы он находился здесь, но мои друзья дело говорят — выгнать его на улицу опасней, чем оставить в доме. Поэтому, — кузнец наклонился над Лаэртом, — я требую, чтобы ты не покидал стен моего дома до того момента, когда Ярден скажет, что с тобой делать. Возможно, тебе разрешат вернуться в заповедный лес, хотя я в этом очень сомневаюсь.
18 
