34 
Перед номером 27 она остановилась. Из-за двери номера слышался пронзительный звук телевизора. Она громко постучала в дверь:
— Мистер Сантьяго!
Не дождавшись ответа, она снова постучала и позвала. Затем осторожно надавила на дверь. Та легко подалась.
При сером мерцающем свете телевизора она увидела тесную комнатенку с одним грязным окном. Повсюду валялись одежда и мусор. Мебель олицетворял поломанный шкаф. В комнате стоял спертый дух пива и несвежей пищи. На постели Дебора увидела мужскую фигуру, лежащую в свободной позе лицом вверх. Она невольно выругалась. Мало того что ей предстоит встреча со свидетелем в этой адской дыре, так перед этим придется отрезвлять его!
Она раздраженно выключила телевизор. В комнате стали слышны только звук барабанящего дождя и крики ругани в коридоре. Она заметила на стене грязную фарфоровую раковину с отбитым краем. Что ж, подумала Дебора, так будет удобнее просунуть голову Сантьяго под струю воды.
— Мистер Сантьяго! — Она повысила голос, пробираясь по комнате, стараясь не испачкаться о какие-то мешки из-под продуктов и не поскользнуться в лужах пролитого пива. — Рей! — Протянув к нему руку, она стала трясти его за плечо и вдруг заметила, что глаза у него открыты. — Я Дебора О'Рурк… — начала она.
Только сейчас до нее дошло, что он на нее не смотрит. Да он и вовсе не смотрел… Подняв дрожащую руку, она увидела на ней кровь.
— О господи! — Дебора попятилась, борясь с приступом тошноты. Еще один неуверенный шаг, еще. Она повернулась и чуть не врезалась в невысокого, хорошо сложенного человека с усами.
— Наконец-то, — тихо произнес он.
— Полицию! — промолвила она. — Надо вызвать полицию! Он мертв!
— Я знаю. — Человек улыбнулся, блеснув золотыми зубами. В руках он держал серебряный стилет. — Мисс О'Рурк! Я вас поджидал.
Дебора бросилась к двери, но он схватил ее за волосы. Она вскрикнула от боли, но затихла, как мертвая, почувствовав прижатый к горлу стилет.
— Здесь никто не услышит ваших криков, — сказал он, и ее передернуло от мягкости его голоса, когда она повернулась к нему лицом. — Вы очень красивы, сеньорита. Как жаль будет портить такую щечку! — Пристально глядя на нее, он приложил к ее щеке рукоятку ножа. — Расскажите, рог favor[4], что Парино обсуждал с вами… перед тем, как это произошло. Все имена, все подробности. И с кем вы поделились этой информацией.
Стараясь не терять самообладания, несмотря на охвативший ее ужас, она посмотрела ему в глаза. И увидела в них свою судьбу.
— Вы все равно меня убьете!
Он снова улыбнулся.
— Красивая и разумная! Но смерть смерти рознь. Бывает очень медленная, очень мучительная. — Он слегка провел лезвием по ее щеке. — Вы скажете мне все, что я должен знать!
Дебора не знала имен, ей было нечем торговать. У нее был только ее разум.
— Я их записала и заперла.
— А рассказывали?
— Никому. — Она сглотнула. — Я никому не рассказывала.
Некоторое время он пристально смотрел на нее, вертя стилетом.
— Мне кажется, вы лжете. Вероятно, когда я покажу вам, что я могу с вами сделать, вы станете сговорчивее. Ах, какая щечка! Как атлас. Как жаль, что придется ее разрезать!
Она напрягла всю свою волю, и в этот момент снова сверкнула молния и раздался звук треснувшего стекла. Он стоял здесь, весь в черном, освещенный вспышкой молнии. На этот раз раскат грома сотряс комнату. Прежде чем она смогла вздохнуть, к ее горлу был приставлен нож, а мясистая рука обхватила ее за талию.
— Только подойди ближе, и я разрежу ей горло от уха до уха!
Немезид остановился. Он не смотрел на нее. Не посмел. Но мысленно он видел ее бледное от страха лицо и потускневшие глаза. Что помешало ему войти в комнату как тень, а не как человек? Ее или его собственный страх помешал ему сосредоточиться? Если ему удастся отрешиться от страха за нее и исчезнуть, напугает ли это золотозубого, или удар стилета поразит ее прежде, чем он успеет что-либо предпринять? Он не сумел вовремя прийти ей на помощь! Теперь придется действовать очень взвешенно.
— Если ты ее убьешь, ты лишишься своей защиты!
— Мы оба рискуем! Ни с места! — Человек сильнее прижал стилет к горлу Деборы, заставив ее всхлипывать.
Теперь в голосе Немезида звучали страх и ярость.
— Если ты искалечишь ее, я сделаю с тобой такое, что тебе не могло бы присниться и в страшном сне!
34 
