38 
— Ох, немного того и этого, и кое-что другое. Молоко? — спросила она Мэлори, разливая чай. — Мед, лимон?
— Немного лимона, благодарю. У меня много вопросов.
— Я не сомневаюсь, как и у вашего очень привлекательного компаньона. Какой чай вы предпочитаете, Флинн?
— Черный.
— Так по-американски. А чем занимаетесь вы, Флинн?
Он принял протянутую ему изящную чашку. Его взгляд был прямым и неожиданно холодным.
— Я уверен, вы уже знаете. Вы не вытаскивали имя моей сестры из шляпы. Вы знаете все, что вам нужно знать о ней, а это включает и меня.
— Да. — Ровена добавила меда и молока в свой чай. Вместо того чтобы выглядеть огорченной или обиженной, она оставалась по-прежнему доброжелательной. — Работа в газете, наверное, очень интересна. Вам приходиться собирать и просеивать столько информации. Я полагаю, надо обладать незаурядным умом, чтобы разбираться в этом. А вот и Питт.
Он вошел в комнату, как генерал, подумал Флинн. Оценивая поле боя, прощупывая почву, отмечая пути наступления. Как бы сердечна не была его улыбка, Флинн был уверен, что за ней скрывается суровый солдат.
— Мисс Прайс. Какое удовольствие видеть вас снова. — Он взял ее руку, поднес ее на расстояние дюйма от своих губ в жесте столь плавном, что это казалось неестественным.
— Спасибо, что уделили нам внимание. Это Флинн…
— Да. Мистер Хэннесси, — он слегка наклонил голову в знак приветствия. — Как поживаете?
— Достаточно хорошо.
— У наших друзей появилось много вопросов, — сказала Ровена, передав ему чашку чая, которую заранее приготовила.
— Естественно. — Питт расположился в кресле. — Я так понимаю, вы желаете знать, не являемся ли мы… — он посмотрел на Ровену с оттенком легкого любопытства во взгляде.
— Душевнобольные, — подсказала она и подняла тарелку. — Булочки?
— Ах, да, душевнобольными. — Питт взял себе булочку и щедрую порцию сгущенных сливок. — Могу заверить вас, что это не так, но опять же, если бы это было так, я бы сказал то же самое. Так что это не очень-то большая помощь для вас. Скажите, Мисс Прайс, вы хоть секунду думали о нашем соглашении?
— Я приняла ваши деньги и дала вам свое слово.
Выражение его лица немного смягчилось.
— Да. Для некоторых это мало бы что изменило.
— Для меня это меняет все.
— Это может измениться, — вмешался Флинн. — В зависимости от того, откуда пришли деньги.
— Вы намекаете, что мы можем быть преступниками? — На этот раз Ровена не смогла сохранить хладнокровие, гневная краска выступила на ее точеных скулах. — Это демонстрирует полное отсутствие элементарной вежливости, прийти к нам в дом и в лицо называть нас ворами.
— Репортеры известны не их вежливостью, да и братья, присматривающие за своими сестрами, тоже.
Питт тихо прошептал что-то на иностранном языке, легко провел своими длинными пальцами по плечу Ровены. Так человек мог бы успокаивать кота, когда тот шипит и царапается.
— Мы понимаем. Так случилось, я имею некоторую сноровку в денежных делах. Деньги попали к нам исключительно законными средствами. Мы не душевнобольные, и не преступники.
— Так кто же вы? — потребовала Мэлори, прежде чем Флинн успел заговорить вновь. — Откуда вы приехали?
— А как вы думаете? — мягко спросил Питт.
— Я не знаю. Но я думаю, сами вы верите, что вы — наставница и воин, потерпевшие неудачу в деле защиты Дочерей в Стекле.
Его бровь немного изогнулась.
— Вы узнали больше с тех пор, как были здесь в последний раз. Вы хотите знать еще больше?
— Я рассчитываю на это. Вы могли бы мне помочь.
— Мы не можем помочь вам таким образом. Но я скажу вам вот что. Не только наставница и воин, а преданные друзья и компаньоны своих горячо любимых подопечных, что лишь утяжеляет груз нашей ответственности.
— Это всего лишь легенда.
Сила его взгляда потускнела, и он снова отклонился назад.
— Для вас не может быть иначе, так как подобные вещи находятся за пределами вашего понимания и за границами вашего мира. Тем не менее, я могу обещать вам, что ключи существуют.
— Где ларец с душами? — спросил их Флинн.
— В безопасности.
— Могу я еще раз взглянуть на картину? — на этот раз Мэлори обратилась к Ровене. — Я бы хотела, чтобы Флинн увидел ее.
— Конечно. — Она поднялась и провела их в комнату, доминирующим элементом в которой было изображение Дочерей в Стекле.
38 
