Глава 27

Меньше всего на свете Лео хотелось на следующий день идти с визитом к Ванессе Дарвин. Но одновременно ему было любопытно, зачем она желает его видеть. Поппи вручила ему адрес:  Мэйфер, Саут-Одли-Стрит, недалеко от его собственного жилища. Дом в стиле короля Георга, аккуратная постройка из красного кирпича с белой отделкой и с четырьмя изящными колоннами на белоснежном фронтоне.

Лео чрезвычайно нравился Мэйфер не столько своей репутацией модного района, сколько за то, что раньше, в восемнадцатом веке, Верховный Суд Вестминстера окрестил его «распутным и нечестивым» местом. Такого приговора район удостоился за азартные игры, вульгарные уличные пьесы, кулачные и петушиные бои, и сопутствующие всему этому разбой и проституцию. В последующие сто лет район постепенно облагораживался, и наконец Джон Нэш укрепил его тяжело заработанную респектабельность с помощью Риджент-стрит ^[38] и Риджент-парка ^[39]. Для Лео, однако, Мэйфер навсегда остался уважаемой дамой с богатым прошлым.

Сразу по приходу Лео проводили в комнату для приёма гостей, выходящую на двухъярусный сад. Ванесса Дарвин и виконтесса Рэмси были уже там и тепло приветствовали его. Они сели, обменялись общепринятыми замечаниями о здоровье родственников и его собственном, о погоде и прочих безопасных и вежливых предметах беседы между малознакомыми людьми, и Лео понял, что мнение, вынесённое им об этих двух женщинах на балу в Гемпшире, ничуть не изменилось. Виконтесса — болтливая склочница, а Ванесса Дарвин — самовлюбленная красотка. Прошло пятнадцать минут, затем полчаса. Лео начал задумываться, удастся ли ему вообще хоть когда-нибудь узнать, зачем его заставили нанести этот визит. — О, Боже, -  внезапно воскликнула виконтесса, — я же совсем забыла, что собиралась побеседовать с поваром об ужине. Прошу извинить меня, я вынуждена немедленно удалиться. — Она встала, и Лео машинально поднялся вслед за ней.

— Думаю, мне тоже стоит откланяться, — произнёс он, радуясь возможности исчезнуть.

— Прошу вас, милорд, останьтесь, — тихо произнесла Ванесса. Виконтесса обменялась с дочерью многозначительными взглядами и вышла.

Лео понял, что виконтесса просто воспользовалась предлогом, чтобы оставить их наедине и снова сел. Он посмотрел на Ванессу и приподнял одну бровь.

— Так цель всё же существует?

— Конечно, — подтвердила она. Ванесса была очень красива, её блестящие чёрные кудри уложены в высокую прическу, а яркие глаза с экзотическим разрезом горели на фарфорово-бледном лице. — Мне бы хотелось обсудить с вами одно очень личное дело. Я надеюсь, что могу рассчитывать на ваше благородство.

— Можете. — В Лео пробудился интерес. За соблазнительной внешностью Ванессы ощущалась неуверенность и нервозность.

— Не знаю, как лучше начать, — заговорила она.

— Тогда говорите прямо, — посоветовал Лео, — разные тонкости на меня обычно не действуют.

— Милорд, я хотела бы сделать вам предложение, способное помочь нам с вами добиться наших общих целей.

38

Риджент-стрит — одна из самых известных лондонских улиц. Не только потому, что на ней расположены знаменитые магазины и рестораны, но и потому, что она чуть ли не единственная лондонская магистраль, ставшая результатом единого архитектурного замысла наподобие улицы Зодчего Росси в Санкт-Петербурге или улицы Риволи в Париже.

Но все же из всех подобных улиц Риджент-стрит — самая большая и монументальная. Она связывает южный центр лондонского Уэст-энда с Риджент-парком и служит, таким образом, удобной транспортной коммуникацией в хаотичной средневековой планировке Лондона.

О том, что такая коммуникация жизненно необходима для города, говорили уже в XVIII веке, но только в начале XIX века осуществление этого грандиозного градостроительного замысла стало реальностью.

В условиях частной собственности на землю такого рода реконструкция городской планировки была сопряжена с неимоверными трудностями. Джон Нэш, которому было поручено вести проектирование и строительство, был обязан оценить все попадающие под снос участки и перепродать их новым владельцам, становящимся таким образом инвесторами реконструктивных работ.

В то время страной правил так называемый Принц Регент, будущий король Георг IV. С 1811 по 1820 год он исполнял обязанности фактического правителя страны, так как его еще живой отец Георг III был признан умалишенным. Время с 1811 по 1820 годы называется эпохой Регентства. Тогда-то и развернулись в Лондоне реконструктивные работы, которые возглавил любимый архитектор принца-регента Джон Нэш.

Центральная часть Риджент-стрит, соединяющая Пикадилли-серкус с Оксфорд-серкус, называется Квадрант, так как она имеет криволинейную форму. На этой части расположены дорогие роскошные магазины. Здания обрамляют обе стороны улицы, а для вливающихся в Риджент-стрит небольших улочек устроены роскошные арки, напоминающие знаменитую арку Главного штаба в Санкт-Петербурге.

Здания, обрамляющие Риджент-стрит, проектировались не только Джоном Нэшем, но и плеядой выдающихся мастеров английского классицизма начала XIX века — С.Кокерелллом, Дж. Соаном, Р. Смерком.

Первоначально тротуары Риджент-стрит были обстроены колоннадой, которая защищала пешеходов от дождя, но впоследствии из-за необходимости расширить проезжую часть эти колоннады были снесены. Впрочем, Риджент-стрит по-прежнему сохраняет величественный вид благодаря классическим фасадам и изящным арочным проездам.

39

Быть может, самый красивый среди парков центрального Лондона — Риджент парк (regent's park), когда-то часть большого лесного угодья, приобретенного королем Генрихом VIII. В 1838 году парк был преобразован по проекту Нэша. Уже позднее сюда был включен зоологический сад. Важной частью замысла было сочетание парка и окружающих его домов для лондонской аристократии. Перед их окнами раскрываются пейзажи, позволяющие забыть о городском окружении. Контраст строгих фасадов и живописности парка — типичная особенность английских ансамблей.

  95