95 
– Как странно, не правда ли, – сказала Джулия Ванье, – что сыновья идут на такие крайности, чтобы обратить на себя внимание отца. Мой сын… мой сын Франсуа такой же. Вряд ли ты с ним знакома, не так ли? Так вот, затаив обиду на Филиппа, когда тот уезжал, Франсуа совершал какой-нибудь безобразный поступок. Однажды подрался на дуэли с сыном лучшего друга Филиппа. В другой раз – проиграл в карты за одну ночь все свое месячное содержание.
– У моего брата и вашего Франсуа много общего, – не подумав, сказала Элина.
Мадам Ванье натянуто рассмеялась:
– Да, это так.
Наступило неловкое молчание. Элина следила за каждым своим словом, и это утомило ее. Ей хотелось высказать, наконец, правду.
Только одно останавливало ее – Рене. Нанести такой удар его сестре было все равно, что нанести удар ему. А это было выше ее сил. Несмотря на то, что Рене причинил ей немало страданий.
– Франсуа отказывается взять на себя ответственность за поместье, – неожиданно сказала мадам Ванье. – Филипп не сумел воспитать нашего сына настоящим мужчиной. Я надеялась, что Рене как-то повлияет на племянника. Но с Рене порой так же трудно, как с Франсуа.
– Уверена, ваш брат не хотел вас расстраивать, – заметила Элина.
– Возможно, – с усмешкой ответила Джулия Ванье. – Но сегодня я узнала, что он ездил в Новый Орлеан несколько дней назад, зная, что там свирепствует желтая лихорадка. Я была поражена! Какое безрассудство! Если с ним что-нибудь случится…
Сердце Элины замерло от ужаса.
– Зачем же ваш брат совершил такую глупость? – прошептала она.
Мадам Ванье пожала плечами:
– Откуда мне знать? Один из рабов сказал, что Рене отправился туда на поиски своей любовницы. На него это похоже. Хотя не могу себе представить, что Рене готов рисковать жизнью ради женщины. По-моему, он просто не способен так влюбиться.
Кровь застучала у Элины в висках, она гнала прочь эту мысль. Хотя знала, что именно так он и поступил. Рискуя жизнью.
Чувство вины захлестнуло Элину. Она уже готова была пожалеть, что покинула его.
– С ним, без сомнения, ничего не случится, – уверенно заявила Джулия, не замечая, какую реакцию вызвали у девушки ее слова. – Когда мои родители умерли от желтой лихорадки, многие в имении заболели. Рене день и ночь сидел у их постели, но не заразился. Вчера он возвратился из Нового Орлеана без каких-либо признаков болезни.
Элина почувствовала облегчение, хотя знала, что только через день или два станет ясно, заразился он или нет. Это ожидание сведет ее с ума.
Голос Джулии прервал размышления Элины:
– Я так люблю своего брата. Он вообще-то хороший человек, но бывает совершенно невыносимым. Впрочем, все мужчины таковы! Не знаю почему.
Элина сумела ответить спокойно:
– Трудно сказать.
– Какое безрассудство! Ему следовало быть поосторожнее. Он завтра придет обедать, и я как следует его отчитаю.
У Элины учащенно забилось сердце. Рене придет! Конечно, она не допустит, чтобы он ее увидел, зато сможет увидеть его. Быстро заглянет в столовую, когда он повернется к ней спиной.
И тогда поймет, что он не заболел после своей поездки в Новый Орлеан.
– А сейчас, дорогая Элина, я хочу отдохнуть.
– Да, да, конечно. – Элина соскользнула с кровати и направилась к двери.
– Спасибо тебе, дитя. За все. За то, что выслушала мою болтовню. Я… я не заслужила этого.
Элина не поняла, что Джулия имеет в виду.
– Желаю вам хорошо отдохнуть, мадам.
Глава 19
Матери творят детей, но не их сердца.
Голоса и звон бокалов разносились в знойном ночном воздухе. Элина задержалась на пути из дома в кухню и оглянулась. Гости располагались по другую сторону ряда открытых застекленных дверей. Заметив Рене, Элина быстро наклонила голову, отступила в тень и снова посмотрела на Рене. Он вел беседу с очень красивой креолкой, что-то объясняя ей, а та жадно ловила каждое его слово. Элина почувствовала укол ревности и тут же одернула себя.
Однако не нашла в себе сил, чтобы уйти. Рене был, как всегда, прекрасен. К счастью, он не заболел лихорадкой. Правда, был бледнее обычного, под глазами пролегли тени.
Самодовольная улыбка его собеседницы говорила о том, что Рене расточает ей комплименты.
Острая боль тоски пронзила Элину. Ей Рене никогда не делал комплиментов, не разговаривал с ней, как с равной. Она для него была просто забавой.
95 
