98 
Едва разлили по емкостям, в избу ввалился Агилмунд. Разъяренный. Покрыл родичей местным эквивалентом матюгов. Они тут, понимаешь, квасят, а рикс Одохар ждать должен?
Брозары дружно возразили племяннику, что им Одохар – не указ. Пусть дружинниками своими командует.
Агилмунд пришел в совершенную ярость, но брозары не испугались. Они все по обычаю делают, и нечего тут орать.
Опасаясь, что и до драки может дойти, Коршунов решил вмешаться. Поинтересовался, в чем, собственно, дело? Что-то серьезное?
Оказалось, да. Герульское посольство у рикса сидит. Видал Аласейа герульский корабль, что в порту стоит? Да, помнит. Если под кораблем имеется в виду тот пузатый баркасик. Так вот, на корабле этом не товары привезли, а полномочный посол прибыл. От герульского вождя со смешным именем Комозик. Союзника в будущем великом походе. И сидят теперь достойные люди, Одохар с послом, и ждут. (И Стайна с ними. Но Стайна пусть подождет, ему не вредно.) А эти недостойные выдергиватели сорняков (кивок в сторону брозаров) смеют задерживать Аласейю за своим обшарпанным столом! Когда судьба великого похода решается!
– Понятно,– сказал Коршунов, поднимаясь со скамьи.– Спасибо, почтенные, за хлеб-соль. Пошли, Агилмунд.
Глава двенадцатая Алексей Коршунов. Герулы
Посольство принимали в том самом длинном двухэтажном строении.
Этот дом не был домом Одохара. Это была «дружинная» изба, местные казармы. Дом Одохара стоял слева, отделенный от дружинной избы каким-то сараем. Конюшней, как позже выяснилось.
У дружинной избы толпился народ, но Агилмунд энергично распихал тех, кто стоял на дороге, обругал молодого парня с копьем, рассевшегося на крыльце, за беспорядок и потерю бдительности, ввел Коршунова внутрь, быстрым шагом миновал пару помещений, а у входа в третье остановился и пропустил Коршунова вперед.
Посольство принимали здесь. Сидели по лавкам: местные – у одной стены, гости – у другой. Вид посланцев Коршунова удивил. Мягко говоря.
Нет, одеждой и телосложением они не слишком отличались от здешних вояк. Разве что имели каждый по две косы. Но не это было удивительно, а то, что щеки и скулы герулов были нежно-зеленого цвета. Как белые штаны, в которых по свежей травке поерзали.
В остальном же – ничего особенного. Рослые бородатые мужики. Первый – постарше; официальный посол, так сказать. Двое других: сопровождающие. Один – угрюмый мордоворот: борода – от глаз, кулачищи – с пивную кружку. Второй – пошустрей, худощавый, какой-то хищно-агрессивный. Коршунову герулы сразу не понравились. Особенно шустрый.
Помимо зеленомордых герулов, в помещении присутствовали военный вождь Одохар и мирный вождь Стайна.
«А ведь мог бы предупредить!» – недовольно подумал Коршунов.
Впрочем, ладно. Толстяк все еще маялся синдромом бодунца, а глазки заплыли так, что их и вовсе не видно.
Кроме вождей, в зале находилось еще человек десять, но Коршунов знал только Ахвизру и первого сподвижника Стайны Вилимира. Этого со вчерашней пьянки запомнил.
Коршунову предложили почетное место: между Стайной и Одохаром. Агилмунд устроился справа от рикса.
Герулы Алексея проигнорировали. Они вели себя так… Ну примерно как американцы – в нашем трамвае. Или новые русские – в американском кабаке. То есть как будто кроме них вокруг людей нет. Исключительно обслуживающий персонал.
Одохар подождал немного и разразился высокопарной речью. Краткой историей чудесного появления «небесных героев». Не обошел вниманием ни «железное вместилище», ни последующие подвиги Коршунова с Черепановым. По его версии, Черепанов, охваченный лютой яростью, остановить себя не смог и продолжал гнать подлых квеманов. А Аласейа вот решил к славному походу присоединиться. Поскольку особым покровительством водных божеств пользуется и вообще удачлив крайне: с жалкого квеманского поселка одного только железа три воза взял, не считая прочего.
Герулы впечатлились. Двое. Третий, тот, что особенно не понравился Коршунову, с ухмылочкой осведомился: а где нынче то вместилище железное, на котором «небесные герои» прилетели?
Получил ответ, что вместилище утонуло в болоте. Кивнул с таким видом, словно уличил присутствующих в мелком воровстве. Затем поинтересовался: видел ли вместилище сам Одохар или с чужих слов говорит?
Рикс врать не стал: признался, что лично вместилища не видел. Зато великий герой Аласейа подарил ему часть небесного паруса, который то вместилище по небу влек. Цвета снега и крови. И плащ свой продемонстрировал.
98 
