Последние отзывы

  40  

Вайолет почти упала на диван. Голова ее до сих пор гудела, и к тому же со вчерашнего обеда во рту у нее не было маковой росинки.

Кэролайн с волнением смотрела на нее.

— Я прикажу лакею принести нам чаю. И, судя по твоему виду, пирог тоже не помешает.

— Спасибо, — слабо ответила Вайолет.

Теперь, когда стычка с Рулом подошла к концу, жизненные силы покинули ее.

Никто из них не сказал ни слова, пока не принесли чай и лакей не покинул комнату, оставив их одних. Кэролайн наполнила пару фарфоровых чашек чаем из серебряного чайника и подала одну из них Вайолет. Затем протянула ей блюдце с крошечными пирожными и печеньем из песочного теста.

— У тебя руки дрожат. Тебе нужно подкрепиться, иначе ты совсем ослабнешь.

— Я и так ослабла.

Кэролайн подняла голову.

— Бог мой, да что случилось?!

Вайолет подняла чашку с чаем и сделала маленький глоток.

— Ты слышала… ты слышала о вчерашнем пожаре? Я думаю, об этом уже должны были напечатать в утренних газетах.

— Ну конечно, да. В театре «Ройял пантеон». Двадцать два человека погибли, как стало известно сегодня утром. Некоторые погибли под ногами обезумевшей толпы, некоторые сгорели в огне. Это просто ужас какой-то, не могу себе представить!..

Руки Вайолет начали дрожать еще сильнее. Она поставила чашку обратно, так и не сделав второй глоток.

— Мы были там. Рул и я. Мы поехали туда, чтобы посмотреть пьесу.

— О Боже мой! — Кэролайн поставила свою чашку и блюдце на столик перед диваном, поспешила к Вайолет и взяла ее руки в свои. — О, моя бедная дорогая кузина! С тобой все в порядке? Что с Рулом? Боже мой, скажи мне, ты ранена?

Вайолет покачала головой. Кэролайн обняла ее, облегчая ее страдания.

— Поэтому ты приехала? Ты хотела поговорить о том, что произошло?

— Я хотела поговорить о… о том, что произошло после этого.

Кэролайн нахмурилась.

— После? Что ты имеешь в виду?

— Мы оба были в ужасном состоянии. Рул заботился обо мне, пытался утешить меня. Мы занялись любовью, Кэрри. Рул и я занимались любовью.

Кэролайн не могла найти слов, просто смотрела на свою кузину.

— Ты и Рул… вы… вы…

Вайолет только кивнула.

— Тогда все воспринималось не так. Это было… как во сне. Я была так благодарна Рулу за то, что он спас меня, была так рада, что осталась жива. А теперь… теперь… я уже больше не девственница.

Бледно-голубые глаза Кэролайн распахнулись.

— О мой Бог!..

— Да уж! Вот поэтому-то я в таком состоянии. Мне уже не добиться аннулирования брака, а Джеффри никогда не простит меня.

Кэролайн выпрямилась, сидя на диване.

— Дьюар воспользовался тобой. Должно быть, ты была не в себе. Должно быть, ты обезумела от страха. Боже мой, что ты теперь собираешься делать?

— Я сказала ему, что хочу развестись…

— Да ты что?

Вайолет устало кивнула:

— Так и есть, Кэрри, я могла остановить его. Но я хотела, чтобы он целовал меня, прикасался ко мне. Я хотела ощутить все, что он готов был дать мне.

Кэролайн сжала ее руку.

— И как… как это было? Замечательно?

Вайолет почувствовала, как покраснела.

— Ты слышала сплетни о нем. Люди говорили, что женщины готовы на все, чтобы оказаться в его постели. Этот человек опытный любовник, и… да, это было замечательно. Но дело в том, что единственной его целью было сохранить свою долю в компании. Для него эта ночь ничего не значила, даже меньше, чем ничего. И я не допущу, чтобы это повторилось.

— Так ты действительно хочешь развестись?

Вайолет опустила глаза и стала разглядывать свои колени.

— Не знаю. Это ужасный позор. Мне придется избегать английского общества. Люди не станут приглашать меня в свои дома.

— Есть еще одна проблема, которая после прошлой ночи может сильно осложнить тебе жизнь. Не исключено, что ты понесла от Рула.

Вайолет вздрогнула.

— Бог мой, я как-то не подумала об этом!.. — Впрочем, как ни странно, мысль о том, что она может быть беременна ребенком Рула, была не так уж и неприятна. — Он попросил меня обдумать все еще раз. Он хотел, чтобы я увидела плюсы, в том, что я его жена, сказал, что, может быть, я обрету в этом свое счастье.

Кэролайн покачала головой:

— Не знаю, Вай. Я не доверяю ему.

— И я тоже.

— Впрочем, ты замужем… и сейчас уже не номинально.

— Знаю.

— И если это действительно было замечательно…

  40