– А чего нам прятаться по углам? – урезонил его Чугур. – Ты мне не любовница, а я тебе не залетный хахаль. Имеет право заместитель начальника колонии поинтересоваться жизнью и бытом своих бывших подопечных, а?
– Имеет, – пожал плечами Резак. – Если боле нечем интересоваться.
– Просто обязан проявлять бдительность, – сказал Чугур. – Святое дело для чекиста: знать, чем дышит контингент. Ну, это я так, к слову. А пришел я по делу. Моя Ирина собирается дом продавать. Сам знаешь, дом – лучший в поселке.
– У Антонова не хуже, – возразил Резак, еще не понимая, куда клонит собеседник.
– Антонов всю жизнь в Москве воровал, на овощной базе отирался, – ответил Чугур. – На склоне лет к детям переехал. А что такое овощная база, сам знаешь. Это все равно что золотая жила. Короче, не нам с Антоновым равняться. Он тебе дом не продаст. А у Ирины пятистенок – просто хоромы. Крыша из оцинкованного железа чего стоит. А ты сколько уж времени все скитаешься по чужим углам. Старость не за горами. Подумай о завтрашнем дне. Хорошо подумай.
– Добрый дом, – облизнулся Резак. – Но думать тут нечего. Я не потяну. Ищи другого покупателя.
– Не прибедняйся, мы не в собесе, – сказал кум. – А тебе выйдет большая скидка. Скажем, вдвое сброшу с цены, если одного человека того... Ты понимаешь. И еще немного наличманом отслюню. Прямо сейчас. На будущие расходы.
Кум не любил договаривать до конца, полагая, что у собеседника мозги работают, тут все и без слов ясно.
– Только не спрашивай, почему и за что?
– Я никогда не спрашивал, – Резак навострил уши.
– Он откидывается через два дня, – объяснил кум. – В полдень выйдет через вахту. Встречать его никто не будет. Конечно, можно все кончить одним махом, прямо здесь. Можно, но не нужно. Твердо запомни: тут его трогать нельзя. Ни в поселке, ни на станции, ни в поезде. Будешь пасти его до самой Москвы. Там он должен встретиться со своим кентом, неким Димоном Пашпариным. Ты им не мешай, пусть потолкуют. А когда твой клиент один останется, действуй. Выбери удобное место и время. Кого взять в помощь, решай сам.
– Есть у меня один человек в Москве, – начал Резак.
Кум не дослушал, только рукой махнул.
– Когда все закончишь, заберешь у клиента все бумажки с записями и документы. Короче, все, что найдешь в карманах. Деньги оставь себе, все остальное надо уничтожить. И, прежде всего, справку об освобождении. В пакете найдешь бумажку с адресом Кота и его дружбана. Это так, на всякий случай. Потому что адреса тебе вряд ли пригодятся. Москву ты хорошо знаешь. Это тоже пригодится. Твоя тачка на ходу?
– В порядке, – кивнул Резак.
– Ты все понимаешь не хуже меня. И знаешь, что делать. Ученого учить – только портить.
Чугур расстегнул портфель, передал Резаку сверток в полиэтиленовом пакете. Положил на стол две фотографии Кота.
– Вот этот хрен мне портит жизнь, – сказал он. – Константин Огородников, кличка Кот. Судим за убийство.
– А чего такое погоняло? – усмехнулся Резак. – По бабам что ли большой специал?
– На зоне, как ты, может быть, догадываешься, с бабами у него практики не было, – сухо ответил кум, не любивший лирических отступлений. – Кликуха она и есть кликуха. Ты ведь свою получил?
– Только потому, что когда-то работал забойщиком скота, – продолжил Резак. – В жизни все пригодилось. И те навыки, что в молодые годы наработал, они не лишние оказались по жизни.
– Мне этого знать не надо, – сказал кум.
Резак не посмел спросить напрямик, с чего бы это зазноба Чугура дом продает, хотя ему было бы интересно узнать. Вроде как она тут при работе. Не иначе как проворовалась баба в своем магазине. И съехать хочет, не дожидаясь ревизии и прокурора. Он поставил вопрос по-другому.
– Зачем хороший дом – и продавать? Что финансовые проблемы?
– Ты обещал ни о чем не спрашивать, – нахмурился Чугур. – Любопытный какой... Продает, значит, так надо. А финансовых проблем у нее нет и быть не может. При таком мужике, как я.
Резак запустил руку в пакет, развернув тряпку, нащупал пистолет Макарова, отдельно, в бумажном пакетике, глушитель и две снаряженных обоймы.
– Вы же знаете, я привык ножом работать, – сказал он, – или бритвой. А лучше топором. Мне ствол не нужен. Одна морока с ним и лишний риск.
– Ствол пригодится, – ответил кум. – Мало ли что. И не станешь же ты по московским улицам за человеком с топором гоняться?
Кум даже улыбнулся, живо представив себе сцену: по Красной площади чешет детина с огромным топором, а Кот делает ноги и прячется в елках у кремлевской стены. Чугур вытащил из внутреннего кармана кителя деньги, аккуратно завернутые в бумажный листок, передал их Резаку. Тот, быстро пересчитав бумажки, одобрительно кивнул. Морщины у него на лбу разгладились, а в глазах заплясали веселые огоньки. Он сунул деньги под рубаху, вежливо попрощался и, повесив гармонь на плечо, побрел к дому.