31 
– Мы уедем отсюда, – сказала Дашка беззаботно улыбающемуся брату. – Дом у океана купим. Все будет, как ты говорил: небо, море и свобода...
* * *
Кот гнал джип по трассе к городу Карамышин, где жила Дашка. После долгой бессонной ночи он почти не чувствовал усталости. Асфальтовое полотно дороги весело убегало под колеса, а все радиостанции передавали, что впереди ясный погожий день и дождей не ожидается. Перед глазами стояла Ирина Бударина – в розовой ночной рубашке, сквозь которую просвечивает упругое, аппетитное тело. Он вспомнил события минувшей ночи.
Когда Бударина велела ему идти в спальню, от удивления Костян открыл рот и застыл на месте.
– Соседи, наверняка, слышали выстрелы, – сказал он первое, что пришло в голову. – Сейчас ментов поднимут.
– Ближайшие соседи уехали к родственникам, – возразила Бударина, держа его на мушке: Кот, глядя на нее, медленно поднял руки вверх, чтобы не провоцировать на выстрел. – А дальние пистолетных хлопков не услышат. В доме стены из круглого леса и вагонкой обшиты. Вот если из ружья пальнуть – это да. Весь поселок проснется. Поэтому не толкай меня на крайности.
– Ум-р-р-и, мусор, – снова крикнул Борхес.
– Он уже умер, – сказала попугаю Ирина Степановна и с одобрением окинула взглядом Кота с головы до ног: – А ты в жизни лучше, чем на фотографии. Симпатичнее. Представительнее что ли...
– А где ты видела мою фотографию? И фамилию откуда знаешь?
– Этот приносил твое дело, – Бударина показала стволом ружья на безжизненное тело Кума. – За столом читал.
– Ты бы отпустила меня, – попросил Кот. – У нас с Кумом были свои счеты. Он моего друга... Это долго рассказывать. Слишком долго. Отпусти...
– Ты на себя в зеркало посмотри, герой. Кровь на пиджаке, на рубахе... Везде. Далеко ли ты убежишь в этих тряпках? До первого мента разве что.
– Да, пожалуй, – кивнул Кот и опустил руки. – Но я не умею под дулом ружья заниматься такими делами. У меня ничего не выйдет.
– Это мы проверим.
– А покойник тебе не мешает? – Кот вытер лоб ладонью, его снова бросило в жар.
– От него от мертвого больше пользы, чем от живого, – Бударина презрительно поморщилась. – Если ты его убил, значит, были причины. Лично я на тебя не в обиде.
– А ты на меня не мочканешь? – спросил Кот.
Страх у него прошел, осталось одно удивление.
– Тут, как говорится, все будет зависеть от тебя, – Бударина улыбнулась и опустила ружье. – Нет, сначала иди в душ. Сбрось с себя одежду, помойся. А потом...
– Понял, – кивнул Кот. – Все понял. Сначала в душ. Я не против...
* * *
Покинув дом Будариной около трех ночи, Кот не двинул обратно на железнодорожную станцию. После сеанса любви он чувствовал себя посвежевшим и отдохнувшим, пешком прошагал по проселку около трех километров и скоро остановил на трассе попутный грузовик. Проехав около половины пути до лесной сторожки, выскочил из кузова на повороте и стал ловить другую попутку. И тут повезло, водитель тормознувшей "нивы" направлялся по служебным делам как раз в те края.
Кот оказался на месте около десяти утра. Позавтракал тем, что оставил в избе: вареными яйцами и банкой рыбных консервов. Сполоснувшись у бочки с дождевой водой, он сжег в печке старую одежду: пиджак и военную фуфайку, купленные на толкучке. Переоделся в фирменный костюм, причесал волосы и, сбрив щетину, размазал по щекам лосьон, пахнувший детским кремом. Глянув на себя в зеркало, решил, что упакован солидно. Вроде как бизнесмен или, бери выше, прокурор по особо важным делам.
От сторожки до закусочной "Ветерок" на доброй тачке – рукой подать. Колька рассказывал, что сестра работает официанткой. Хорошо бы девчонка оказалась на месте...
Кот еще издали заметил вывеску "Ветерок" на покосившемся столбе, но вместо закусочной увидел лишь железный остов да еще головешки, плавающие в лужах воды. Судя по всему, горело тут весело, а пожарные, как всегда, немного опоздали. Кот вывернул руль и остановился в пяти метрах от мужика в грязном костюме, сидевшего на ведре. Наверное, это и есть дядя Миша.
* * *
Шубин встретил заезжего молодца настороженно, ему показалось, вот вылезет этот деятель из машины, скажет, что долг Шубина давно заржавел. И шарахнет по балде монтировкой. А что это за ухарь, откуда он взялся и о каком долге речь – поди потом разберись. Пожалуй, месяц в больнице проваляешься, но так и не поймешь.
– Доброго вам здоровьичка... – начал Шубин.
31 
