96 
– Больше не буду никуда уезжать, – Локтев прижал ладонь к сердцу. – Пока мы не поймаем Тарасова. Обещаю.
– Теперь слушай меня. Я скажу тебе эти слова только один раз. Но ты запомнишь их на всю жизнь. Слушай сюда, Кактус. Ты меня подставил – это большая ошибка. Последняя твоя ошибка. Усек? Еще раз ты повернешься ко мне спиной, и я засажу тебе по самые помидоры. Ты просто сдохнешь, если вздумаешь меня натянуть. Ты сам себя закопаешь в могилу. И смерть у тебя будет плохая, тяжела. Гарантирую. Останешься жив только в одном случае: если будешь играть честно. Это мое последнее слово. Понял?
– Понял.
– Теперь я жду от тебя результатов, – прошипел Руденко. – Скорых результатов. Времени у тебя, считай, почти не осталось.
Локтев понял другое: на этот раз он дешево отделался. Руденко слишком утомился работой, чтобы заняться им вплотную. Инспектор встал, одернул пиджак и ушел. Локтев подошел к столику раздачи и выбрал, салат, макароны с котлетами, заказал двести водки. Он решил, что заслужил плотный ужин с выпивкой.
Через полчаса Локтев, вполне довольный ужином, вышел из шашлычной. Прохладный ветер разогнал низкие тучи. Дождь закончился, вода в лужах отражала плоское серое небо.
Локтев неторопливо прошагал квартал, остановился перед телефонной будкой, порылся в карманах, нашел пластмассовый жетон. Он зашел в будку, набрал номер пейджинговой компании, опустил жетон в прорезь.
– Пожалуйста, сообщение для абонента, – он назвал номер Тарасова. – Сообщение такое: напрасно ты это сделал с Лидой. Локтев.
Он положил трубку, вышел из будки.
Пейджер запикал в кармане. Локтев вытащил его, прочитал только что отправленное сообщение и зашагал дальше к станции метро. Через пять минут он остановился перед большой витриной хозяйственного магазина «Все для дома и сада». На стекле была приклеена высокая, в рост человека, аппликация: сосна, яблоня с большими красными плодами, под деревьями лежит садовая лопата.
Локтев подумал минуту, поднялся по ступенькам, зашел в магазин. Он долго бродил по закоулкам свободного от посетителей зала самообслуживания. Наконец, в углу он нашел, что искал.
Прозрачные мешочки с гранулами медного купороса в стандартной расфасовке по три килограмма. Локтев взял пару мешочков, отнес к турникету, рядом с которым за кассой скучала симпатичная кассирша в белом халатике.
– Больше ничего не желаете приобрести? – спросила девушка. – Сегодня у нас очень большие скидки на краску для потолка и на обои. Вам ведь нужна краска?
– Очень нужна, – ответил Локтев. – Но краску возьму в другой раз.
Он положил упаковки купороса в пакет и вышел из магазина.
Дождик, взявший короткую передышку, зарядил снова. Локтев не обращал внимания на дождь, даже шагу не прибавил. Когда до святящейся буквы М оставалась сотня метров, запикал пейджер. Локтев вытащил приборчик из кармана, прочитал сообщение: «Алексей, после всего, что случилось, ты ещё хочешь мне помешать? Ответь. М.Т.»
Локтев решил не отвечать на послание Тарасова.
Добравшись до дома Мухина на Большой Полянке, он оставил пакеты с купоросом в багажнике своих «Жигулей» и только после этого поднялся в квартиру. Старика дома не оказалась. Каждую среду вечером он посещал шахматный клуб «Черная ладья» и частенько, когда встречал интересных партнеров, засиживался в клубе чуть не до ночи.
Локтев прошел в комнату, поставил телефон на диван и, заглянув в записную книжку, набрал телефон Кислюка. Когда в трубке прозвучало дребезжащее старушечье «але», Локтев попросил к телефону Марата Павловича.
– А кто спрашивает?
– Это из Комитета по физической культуре вас беспокоят. Хотим передать ему приглашения на московский чемпионат по бодибилдингу.
Локтев отвечал басом, боясь, что параллельную трубку может снять сам Кислюк. Чтобы старуха поняла, что бодибилдинг это вид спорта, а не дурная болезнь, Локтев объяснил.
– В воскресенье во Дворце молодежи пройдут соревнования. У меня лежит приглашение для Марата Павловича. Хотелось бы передать ему приглашение.
– Марата сегодня не будет.
Старушечий голос задребезжал ещё пронзительнее и тоньше. Бабка заволновалась. Видимо, Кислюка не каждый день тревожили работники Госкомспорта, и уж тем более не часто бывшего штангиста хотели посадить в гостевой ряд на соревнованиях во Дворце молодежи.
– Вы мне оставьте это приглашение, – предложила старушка. – А я передам. Обязательно передам.
96 
