ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  87  

Телефонная беседа оборвалась. Из динамиков донесся голос Буряка.

– Ты слышишь? – спросил Маховский. – Охранник вызывает «скорую».

– Слышу, – сказал Буряк. – Через пять минут выходите. Не волнуйтесь, работайте спокойно. Ни пуха…

– К черту, – ответил Колчин. Он посмотрел на наручные часы: без четверти час. Секундная стрелка, светящаяся в полумраке фосфорным светом, описала круг, еще один круг…

Колчин вытащил из-под диванчика потертый кожаный саквояж, расстегнул замок. На дне саквояжа, накрытый газетой, кверху рукояткой лежал пистолет, рядом запасная обойма и две пары стальных браслетов. Колчин переложил обойму в брючный карман, закрыл саквояж, поставил его на колени. Маховский плавно тронул машину с места, пересек разделительную полосу, остановил минивэн прямо перед подъездом. Не вытащив ключи из замка зажигания, снял очки и еще раз протер чистые стекла полой халата. В салоне было прохладно, однако лоб Маховского сделался влажным и блестящим от пота.

– Пора, – сказал он хриплым придушенным голосом. – Пять минут прошли. Выходим.

– Подожди, слишком рано, – возразил Колчин. – Еще хоть пару минут подождем.

Маховский ничего не слушал, он распахнул дверцу, вылез из машины. Колчин, выругавшись про себя, потянул боковую дверь на себя, подхватил саквояж и спрыгнул на тротуар. Маховский первым вошел в подъезд. Колчин переступил порог следом за ним, огляделся. Подъезд довольно просторный, но мрачный, темный. Высокие потолки, с которых еще в незапамятные времена осыпалась лепнина, широкая лестница с вытертыми ступенями поднимается к лифту. Из почтовых ящиков торчат уголки рекламных буклетов или газет.

* * *

Маховский не стал вызывать лифт, пошел вверх по лестнице. Колчин, помахивая саквояжем, отправился за ним. Жильцы спали, в подъезде было тихо, шаги гулким эхом перекатывались снизу вверх и обратно. На площадке третьего этажа Маховский остановился перед дверью двенадцатой квартиры, нажал на кнопку звонка. Открыли без спроса. Видимо, охранник, ожидая врачей, топтался в прихожей. Он выглянул в глазок, увидел солидного, убеленного сединой Маховского, в халате с фонендоскопом на груди, распахнул дверь. Охранником оказался мужчина лет тридцати с небольшим кавказского типа с короткой стрижкой темных волос, мужественным правильным лицом. Физиономию не портил глубокий косой шрам над правой бровью. На охраннике были черные джинсы и свободного кроя серый пиджак, под которым можно спрятать хоть автомат со спиленным прикладом. Чеченец настороженно глянул на Колчина, на саквояж в его руке, словно почувствовал душевное беспокойство или скрытую угрозу. – Где больной? Что случилось? Маховский был деловит и собран, его голос звучал ровно. Свое волнение он оставил за порогом квартиры. Колчин закрыл дверь. – Пожалуйста, сюда, – чеченец пошел по коридору, показывая дорогу. – Он поужинал, сел у телевизора. Час назад выпили чаю. – Чаю? – Маховский удивленно поднял брови. – Позднее время для чая.

– Он всегда пьет чай часов в двенадцать.

Охранник провел гостей в изолированную большую комнату окнами на улицу. Света в столовой мало. Возле подоконника большой телевизор, у стены сервант, забитый посудой. Под люстрой, стилизованной под старинный светильник, круглый стол, накрытый розовой скатертью. Посуду с ужина не убирали, оставили на столе тарелку, чашки, открытую коробку шоколадных конфет и скомканную салфетку. В углу на разобранном диване лежал человек, под головой большая пуховая подушка в голубой наволочке из искусственного шелка. Человек отвернулся к стене, натянул на голову клетчатый шерстяной плед. Из-под пледа доносились тихие, едва слышные стоны. Маховский взял стул, поставил его возле дивана, присел на краешек. Чеченец встал у изголовья, потормошил больного за плечо. – Слышишь, это я, Муратбек. Доктор пришел. Колчин, остановился за спиной Маховского, взглянул на часы. Уже четыре минуты, как они вошли в квартиру. Время тает, как сливочный пломбир в жару. Больной застонал, зашевелился, из-под пледа вылезла нога, на которой был натянут серый несвежий носок, затем появилась другая нога, голая, заросшая темными волосами. Человек выпростал руки, стянул с головы плед. Маховский на несколько секунд потерял дар речи. Он откашлялся в кулак, поправил очки и снизу вверх посмотрел на Колчина. На диване под клетчатым пледом лежал не Людович, а совершенно незнакомый человек, кавказец, лет сорока с гаком.

  87