Особенно,... 
89 
— Я провел какое-то время в Испании и, конечно, часто бывал здесь. Как и в большинстве городов Мексики. — Хотя он и хотел выглядеть дружелюбным, каждый раз, когда его взгляд останавливался на ней, у краешков его губ появлялись жесткие складки. То, что он с ней не по своей воле, было более чем очевидно.
Но тем не менее Силвер была рада его обществу. Даже такое натянутое общение помогало ей справиться со своими нервами.
— Должен сказать, что мне нравятся мексиканцы, — произнес Морган. — Хотя я уверен, что лейтенант Рейли и полковник Баклэнд имеют к ним смешанные чувства.
— А почему бы нам их не иметь? — вдруг стал жестким тон Баклэнда. — Они вырезали сто восемьдесят семь наших парней в Аламо[4], не говоря уж о трехстах пятидесяти несчастных в Голиаде. Один Бог знает, что они сделали с пятьюдесятью морскими пехотинцами, которых держат в плену. Вы не забыли, что там находится и ваш брат?
Было видно, как напрягся от этих слов Морган.
— Вы не правы, полковник. Генерал Санта Анна не из тех людей, к которым я отношусь хорошо, но генерал Каналес — прекрасный человек. Должен вам напомнить: мы — его гости, и нам нужна его помощь.
— Уверяю вас, майор, я хорошо знаю наше положение.
Морган не проронил больше ни слова до того, пока они не подъехали к резиденции губернатора — трехэтажному бледно-розовому дому с черными балконами из литого чугуна и массивными резными дверями. Как и в большинстве местных домов, главные окна дома выходили не на улицу, а во внутренний дворик.
— Какой прелестный дом, — промолвила Силвер.
— В этом городе много красивых домов, — буркнул Морган.
— Если вы так любите это чертово место, — выдохнул Баклэнд, — может, вам следует примкнуть к централистам?
Морган сжал зубы, но ничего не ответил. Пока слуга вынимал их сумки из отделения для багажа, кучер спустился с козел и открыл дверцу ландо. Морган сошел на землю первым и помог спуститься Силвер. Взяв его под руку, она мило ему улыбнулась, хотя улыбка далась ей с не меньшим трудом, чем Моргану — его любезные слова. Он взял ее с собой лишь потому, что должен был это сделать, и его мысли были сейчас заняты вовсе не ею.
— Генерал Каналес, — поприветствовал Морган человека, стоящего посредине элегантно обставленного холла. Мягкий свет люстры чуть отсвечивал на обтянутых розовой парчой стенах. У входа в главный зал поблескивали серебряные подсвечники.
— Я хочу вам представить леди Салину Хардвик-Джоунс — дочь графа Кентского.
— Сеньорита. — Генерал склонился над ее рукой. — Наконец я имею счастье познакомиться с прекрасной дамой, которую мои солдаты называют Дама де Луз.
Морган поднял брови.
— Дама Света, — перевел он чуть насмешливо. — Солдаты видели, как вы покидали корабль, — сказал ей генерал. — Они говорили, что ваши волосы сверкают как лунный свет, а глаза похожи на коричневый бархат. — Он снова склонился над ее рукой.
— Это такая честь для меня, генерал Каналес.
Генерал был человеком, производящим впечатление с первого взгляда. Он не был так высок, как Морган, но у него было умное лицо, приветливая улыбка и излучающие тепло глаза. Его грудь украшало несколько рядов медалей и нашивок ярких цветов; от плеча к поясу шла орденская лента.
— Разрешите представить вам лейтенанта Рейли, — произнес Морган. — И… вы уже знакомы с полковником Баклэндом.
— Лейтенант Рейли, полковник Баклэнд. — Мужчины пожали друг другу руки. Из главного зала были слышны негромкие звуки скрипок и гитар. — Танцы уже начались, сеньоры, — сказал генерал мужчинам. — Я надеюсь, сеньорита Джоунс подарит мне один танец.
— Я была бы рада, если бы вы… — она запнулась, чуть не сказав «называли меня Силвер», потому что почувствовала предупреждающее пожатие Моргана. По всей видимости, он желал, чтобы она придерживалась с генералом официального тона. Силвер не стала настаивать на своем. Это была чужая страна; она не знала здешних обычаев. — Буду рада танцевать с вами, генерал Каналес, — поправилась Силвер.
— Буду ждать с нетерпением, сеньорита.
Генерал еще раз тепло улыбнулся ей, и Морган повел Силвер ко входу в огромный, удивительно красивый зал, из которого по случаю танцев была убрана вся мебель. Силвер заметила нескольких мужчин в форме солдат армии федералистов; большинство же было облачено в европейские одежды — черные вечерние костюмы с широкими белыми галстуками и рубашки с оборками на груди.
89 
